Зверь дышит - [51]
Многие интересные подробности о лосиных кожах, а следовательно, и о лосях в XVIII в. дают найденные в Центральном архиве древних актов документы. Первый из них — это указ Анны Иоанновны 1732 г. (сенатский проект). —
УКАЗ
ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА САМОДЕРЖИЦЫ ВСЕРОССИЙСКОЙ
Объявляется во всенародное известие
В прошлом 1720 г. апреля в 9 день, да мая в 18 числах по именным Блаженные и вечно достойные памяти Е.И.В. Государя Петра Великого Указом, состоявшимся в Военной и Коммерц Коллегиях, велено на армейские и драгунские полки камзолы и штаны делать из лосиных кож и для того таких лосинных по тому ж и оленьих деланных и неделанных кож купецким людем и портам никуды возить и за море отпускать и иноземцам и купецким людем продавать и за границу в отвоз в другие государства для продажи отвозить запрещено, а велено такие кожи продавать в Российском государстве где кому способно по вольной цене с платежем пошлин. А ежели которые лосинные и оленьи кожи деланные за расходом мундирного строения будут оставаться, а неделанные, в дела которые будут неугодны, и такие кожи в отпуск за море и за границы отпущатъ по указам, каковы даны будут из военной и брех-коллегий или от военного комиссариата с платежем же определенного платежа. И для переделывания оных лосин на камзолы и штаны имеющейся казенной лосинный кожевенный завод в Московском уезде на реке Клязьме со всяким строением и с инструменты и с мастеровыми работными людьми отданы были в компанию кожевницкой полусотни Максиму Попову Да садовой набережной слободы Федору Петрову с товарищи а потом оный завод с 729 году отдан гостиной сотни Афанасью Гребенщикову на 10 лет. И на тех заводах лосины и из них камзолы и штаны делаются из привозных из Сибирской губернии ясашного сбору и из покупных компанейщиками лосин, которых купецкие и ремесленные люди в продажу являют не довольное число и в приготовлениях на драгунские полки лосинных камзолов и штанов чинится немалый недостаток и за таким недостатком военной одежде драгуны претерпевают нужду. А в прошлом же 1731-м году, августа 17, да ноября числ по имянным же Ея Императорского Величества Указом и по опробованному Ея Императорского Величества воинскому новому стату о мундире и амуниции велено в кирасирские и в полевые и горнизонные драгунские полки камзолы и штаны делать попрежнему лосинные и давать камзолы в шесть лет, а штаны в три года, да сверх того давать в три года перчатки козлиные или замшевые перерезные со штюльпами или обшлагами лосинными, ибо оные всегда бывают конницею и без перчаток претерпевают нужду. Да в те ж кирасирские и драгунские и в пехотные во все полки перевязи и портупеи и к лядункам ремни делать лосинные и доброго мастерства, ибо таких лосинных кож в Российской Империи довольно имеется, а особливо в Сибирской губернии, но такмо покупают оные по вольным ценам перекупщики и продают для своей прибыли в разных местах и цену возвышают; и о том публиковать указами, чтоб изо всех мест такие лосинные кожи для строения оной амуниции и камзолов и штанов продавали в Генеральной кригс-комиссариат и на лосинные фабрики, где оные быть имеют по вольным ценам ж, а в чужие края чтоб никто таких лосин не отпускали. А промышленникам и всяких чинов людем запретить, чтобы лосей в апреле, в майе, в июне, в июле, в августе месяцах тако ж и малых не били ибо в такое время от убитых потому ж и от малых кожи в дело являются негодны. И оных лосинных камзолов и штанов и амуничных вещей для незапных и необходимых случаев на всю армию иметь в запасе осьмую долю указного числа. А в каждый год на коплект мирного времени в приготовлении оных быть надлежит: камзолов по пяти тысяч по триста по тридцати по шести 5336, штанов 10 564, перчаток 10 564 пары, портупеев 5429, перевязей 5282, лядуночных ремней 5112 кроме оной запасной осьмой доли. И с того воинского стата для исполнения посланы во все губернии из военной коллегии при указах копии. А ныне в Генеральный кригс комиссариат доносил лосиной фабрики содержатель Гребенщиков: в Москве де, и в Нижнем Нове городе, и в Казани, и в Астрахани и в тех же губерниях и на Макарьевской ярмонке и в других местах купецкие люди многие лосины покупают и выделывают по сыромятному и употребляют и продают их к хомутам в гужи, в шлеи и работным людем в рукавицы и как лосины, так и зделанные из них непотребные вещи продают в разные места. Да в Генеральном же Кригс-Комиссариате подряживаются иноземец замшенного дела мастер Юган Ризор и другие русские подрядчики делать в полки перчатки замшеные оленьи с лосиными обшлагами с таким условием дабы оленьи кожи привозные из Сибирской губернии в Москву, в Сибирской приказ отдаваны были им на дело тех перчаток по настоящим ценам. Из которых же может быть перчаток в деле кроме обшлагов из доброй оленины по десять пар, а из прелой и из дыроватой против того в полы. Да в присланной во оной же комиссариат из Ревеля ведении иноземцов Павла Юкун Софина да Симона Мевица с товарищи написано ежели перчатки с обшлагами и перевязи повелено будет делать им по подпискам их в Ревеле, дабы замшеным мастерам запретить чтоб они изготовленной лосины не вывозили. А понеже по состоявшемуся портовому тарифу прошлого 731 году июля 21 дня купецким людем такие лосины и оленины и неделанные за море отпускать позволено с платежем ефимочной пошлины а о вышеписанных прежних указах, по котором такие кожи в чужие края отпускать запрещено в том тарифе не упомянуто, а по воинскому стату о таких лосинах дабы в чужие край не отпущать Ея Императорского Величества указ состоялся после оного тарифа; того ради по указу Ея Императорского Величества определено по всей губернии и провинции послать Ея Императорского Величества указы, по которым в городах и в уездах по торжкам и ярманкам в ведение всякого чина людем публиковать и в пристойных местах выставить листы с таким объявлением, чтоб по вышеписанным прежним указом и по воинскому новому стату в Москве и изо всех мест промышленные и купецкие люди лосиные и оленьи кожи для строения из них на полки камзолов и штанов, перчаток, перевязей, портупеев и лядуночных ремней продавали в Генеральный Кригс-Комиссариат и на лосиную фабрику содержателю Гребенщикову и другим кому где по указам из оного комиссариата определено будет. А в городах и в уездах — им же, по указам определенным, и их прикащикам по вольным настоящим ценам и с записками в таможнях и пригородах в Москву отпускать с таможенными отпускными выписями. И о привозах и о покупках тех кож объявлять письменно в Генеральный Кригс-Комиссариат. А не записав в таможнях, тако ж в чужие краи таких кож отнюдь не продавать и не отпускать окроме армейских потребностей на другие ни на какие расходы и в продажу не употреблять, дабы за тем во исправлении оных армейских потребностей недостатку не учинилось. А для подлинного свидетельства и исчисления сколько в котором городе каких кож в таможнях в записках и кому и какими ценами в продаже будут присланы в Генеральный же Кригс Комиссариат ведомости погодно, как по инструкции того ж комиссариата и по прежде посланным с тои инструкции во все ж губернии и провинции указы определено. А ежели кто за таким подтверждением оные лосины и оленины будет продавать и употреблять сверх армейских, выше объявленных потребностей, на другие непотребные вещи, о которых выше всего объявлено, или отпускать в чужие край, а по какому нибудь свидетельству или по чьему доношению оное явится, и такие лосины и оленины имать у них на Ея Императорское Величество в Генеральный Кригс-Комиссариат безденежно, да сверх того штраф толикое ж число, почему оные лосины и оленины в покупке явятся. А буде содержатели лосиной фабрики, такие ж кожи, купя на армейские потребности, продавать будут для своей прибыли на сторону, по указу из Генерального Кригс Комиссариата и тем содержателем за такое преступление чинить по указам без упущения, дабы на то смотря, другие чинить так же не дерзали. А которые лосиные кожи деланные или неделанные за армейскими расходы будут оставаться или которые в деле явятся негодны и такие кожи как тем содержателем, так и простым купецким и промышленным людем по прежним указам за море и за границы отпускать и в народ продавать позволяется, объявя о них прежде в Генеральный Кригс-Комиссариат, которому давать им позволительные указы без всякого задержания, и ни малой волокиты им в том не чинить.
Есть писатели, которым тесно внутри литературы, и они постоянно пробуют нарушить её границы. Николай Байтов, скорее, движется к некоему центру литературы, и это путешествие оказывается неожиданно бесконечным и бесконечно увлекательным. Ещё — Николай Байтов умеет выделять необыкновенно чистые и яркие краски: в его прозе сентиментальность крайне сентиментальна, печаль в высшей мере печальна, сухость суха, влажность влажна — и так далее. Если сюжет закручен, то невероятно туго, если уж отпущены вожжи, то отпущены.
Роман в письмах о запретной любви двух женщин на фоне одного из самых мрачных и трагических периодов в истории России — 1930–1940-х годов. Повествование наполнено яркими живыми подробностями советского быта времен расцвета сталинского социализма. Вся эта странная история началась в Крыму, в одном из санаториев курортного местечка Мисхор, где встретились киевлянка Мура и москвичка Ксюша…В книге сохранены некоторые особенности авторской орфографии и пунктуации.Николай Байтов (р. 1951) окончил Московский институт электронного машиностроения.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Николай Байтов родился в 1951 году в Москве, окончил Московский институт электронного машиностроения. Автор книг «Равновесия разногласий» (1990), «Прошлое в умозрениях и документах» (1998), «Времена года» (2001). В книге «Что касается» собраны стихи 90-х годов и начала 2000-х.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Стихотворение Игоря Шкляревского «Воспоминание о славгородской пыли», которым открывается февральский номер «Знамени», — сценка из провинциальной жизни, выхваченная зорким глазом поэта.Подборка стихов уроженца Петербурга Владимира Гандельсмана начинается «Блокадной балладой».Поэт Олег Дозморов, живущий ныне в Лондоне, в иноязычной среде, видимо, не случайно дал стихам говорящее название: «Казнь звуколюба».С подборкой стихов «Шуршание искр» выступает Николай Байтов, поэт и прозаик, лауреат стипендии Иосифа Бродского.Стихи Дмитрия Веденяпина «Зал „Стравинский“» насыщены музыкой, полнотой жизни.
Есть такая избитая уже фраза «блюз простого человека», но тем не менее, придётся ее повторить. Книга 40 000 – это и есть тот самый блюз. Без претензии на духовные раскопки или поколенческую трагедию. Но именно этим книга и интересна – нахождением важного и в простых вещах, в повседневности, которая оказывается отнюдь не всепожирающей бытовухой, а жизнью, в которой есть место для радости.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дорогой читатель! Вы держите в руках книгу, в основу которой лег одноименный художественный фильм «ТАНКИ». Эта кинокартина приурочена к 120 -летию со дня рождения выдающегося конструктора Михаила Ильича Кошкина и посвящена создателям танка Т-34. Фильм снят по мотивам реальных событий. Он рассказывает о секретном пробеге в 1940 году Михаила Кошкина к Сталину в Москву на прототипах танка для утверждения и запуска в серию опытных образцов боевой машины. Той самой легендарной «тридцатьчетверки», на которой мир был спасен от фашистских захватчиков! В этой книге вы сможете прочитать не только вымышленную киноисторию, но и узнать, как все было в действительности.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть — зыбкий жанр, балансирующий между большим рассказом и небольшим романом, мастерами которого были Гоголь и Чехов, Толстой и Бунин. Но фундамент неповторимого и непереводимого жанра русской повести заложили пять пушкинских «Повестей Ивана Петровича Белкина». Пять современных русских писательниц, объединенных в этой книге, продолжают и развивают традиции, заложенные Александром Сергеевичем Пушкиным. Каждая — по-своему, но вместе — показывая ее прочность и цельность.
Новая книга Софьи Купряшиной «Видоискательница» выходит после длительного перерыва: за последние шесть лет не было ни одной публикации этого важнейшего для современной словесности автора. В книге собран 51 рассказ — тексты, максимально очищенные не только от лишних «историй», но и от условного «я»: пол, возраст, род деятельности и все социальные координаты утрачивают значимость; остаются сладостно-ядовитое ощущение запредельной андрогинной России на рубеже веков и язык, временами приближенный к сокровенному бессознательному, к едва уловимому рисунку мышления.
Собрание всех рассказов культового московского писателя Егора Радова (1962–2009), в том числе не публиковавшихся прежде. В книгу включены тексты, обнаруженные в бумажном архиве писателя, на электронных носителях, в отделе рукописных фондов Государственного Литературного музея, а также напечатанные в журналах «Птюч», «WAM» и газете «Еще». Отдельные рассказы переводились на французский, немецкий, словацкий, болгарский и финский языки. Именно короткие тексты принесли автору известность.
Новая книга рассказов Романа Сенчина «Изобилие» – о проблеме выбора, точнее, о том, что выбора нет, а есть иллюзия, для преодоления которой необходимо либо превратиться в хищное животное, либо окончательно впасть в обывательскую спячку. Эта книга наверняка станет для кого-то не просто частью эстетики, а руководством к действию, потому что зверь, оставивший отпечатки лап на ее страницах, как минимум не наивен: он знает, что всё есть так, как есть.