Когда семнадцатилетняя Эми Брайрли вернулась домой на прииски и поселилась со своей матерью в «Звезде Запада», у нее сразу объявилось столько поклонников, без устали расточавших ей комплименты, что это могло вскружить голову любой девушке. Бесспорно, Эми была хороша собой, весела и задорна, и от женихов не было отбою.
Это никуда не годится, возмущалась Лора; она не допустит, чтобы всякий забулдыга увивался за дочерью Олфа Брайрли! Она решила отправить Эми погостить к своим родителям в Викторию. Поехать вместе с дочерью Лора не захотела. Слишком уж она изменилась за последние годы, чтобы это свидание могло доставить кому-нибудь удовольствие. Но для Эми будет полезно пожить некоторое время с бабушкой и дедушкой.
Она переговорила с мужем, и хотя при одной мысли о разлуке с девочкой у Тима защемило сердце, он все же согласился, что, конечно, это будет неплохо, если Эми годик-другой поживет с родителями Лоры. Тим, как всегда, проявил щедрость — взял на себя все расходы, связанные с путешествием, и назначил Эми хорошее содержание.
Но Эми пробыла в отсутствии всего два или три месяца. Как-то утром к вокзалу Калгурли подкатил поезд, из вагона выскочила Эми и вбежала на станционный двор.
Первым, на кого упал ее взгляд, оказался Динни Квин, стоявший у своей рессорной таратайки. Он приехал на станцию, чтобы купить для миссис Салли ящика два яблок. С радостным восклицанием Эми бросилась ему на шею.
— Я была так несчастна там, Динни, просто сил не было больше терпеть, — взволнованно принялась объяснять она. — Взяла и удрала. Оставила бабушке записку, что уезжаю домой.
— Ишь ты! Вот будет сюрприз для всех! — ухмыльнулся Динни. — Прыгай сюда, я отвезу тебя в город.
Трясясь в длинной таратайке, Эми болтала без умолку. Ее очень хорошо приняли, но она только и думала, как бы вернуться домой на прииски. Никогда в жизни не станет она больше жаловаться на жару и пыль. В Мельбурне с утра до ночи льет дождь и так холодно.
— Тоска по дому — вот что тебя грызло, Эми, — сказал Динни. — Обыкновенная тоска по дому, по старым друзьям и по этому грязному захудалому городишку. Чудно, право, ведь иной раз так подступит к сердцу — хоть плачь. Со мной тоже так было, когда миссис Гауг уговорила меня однажды поехать на побережье.
— Ну, как они все — миссис Салли и мальчики? — спросила Эми. — Дик уже устроился на работу?
— У них все в порядке. Дик еще в Горном училище, — отвечал Динни. — Да, могу похвастаться. Я ведь неплохо наковырял на этой неделе. Вот приехал в город попировать.
— На сколько же у вас потянуло, Динни? — живо заинтересовалась Эми. — И далеко ли отсюда вы застолбили?
Динни во всех подробностях описал Салли эту встречу, рассказал, как Эми, словно какой-нибудь заправский старатель, расспрашивала его о приисковых новостях, о новых старательских походах…
— Приисковая пыль въелась ей в плоть и в кровь, уж вы мне поверьте! — сказал Динни. — Напрасно Лора надеется пересадить этот цветок на другую почву.
Когда Динни подвез Эми к «Звезде Запада», она выпрыгнула из таратайки и с криком: «Папочка! Папочка!» скрылась в гостинице.
Мак-Суини встретил ее с распростертыми объятиями, и Эми разрыдалась.
— Не позволяй маме отсылать меня обратно! — молила она.
— Никуда мы тебя не отошлем, раз ты не хочешь, детка, — заверил ее Мак-Суини. — Но, конечно, Лора будет недовольна, что ты удрала без спросу.
— Я надумала как-то вдруг, — призналась Эми. — Когда получила твой последний чек.
Лору не так легко было разжалобить тоской по дому, как Мак-Суини. Но Эми умела поставить на своем, и ей удалось убедить мать, что она все равно никогда не уживется с бабушкой и дедушкой. Они такие старомодные и чопорные, жаловалась Эми. Вечно делали ей замечания за жаргонные словечки и находили ее поведение недостойным молодой леди. Если она болтала с мужчинами, они говорили, что она ведет себя слишком вольно, и все поминали, что ее мать опозорила семью, выйдя замуж за трактирщика.
— Ну да, так я и знала, — вздохнула Лора.
Эми очень быстро устроила себе жизнь по своему вкусу: бегала по гостям, навещая старых друзей и знакомых, играла в теннис с банковскими клерками и студентами Горного училища и не пропускала ни одного бала или пикника, которые устраивала светская молодежь Калгурли. Впрочем, она старалась помогать матери и взяла на себя кое-какие обязанности: записывала и отправляла в прачечную грязное белье и выдавала свежее для номеров и ресторана. Бумажные цветы были с позором изгнаны из «Звезды Запада», и на столах в гостиной и в вестибюле появились букеты живых цветов и пучки эвкалиптовых веток в больших вазах. Тим Мак-Суини был в восторге, хотя Эми частенько забывала выдать белье или сменить увядшие цветы.
Эми рассказала Салли о своей неудачной поездке в Мельбурн и стала наведываться к ней, особенно в те дни, когда домой ждали Дика. Эми и Дик при встречах сияли от радости, очень смущались и тут же находили тысячи предлогов, чтобы убежать куда-нибудь вдвоем. Когда Эми оставалась попить чайку, все были довольны — и младшие мальчики, и Моррис, и Динни. Они дразнили Дика, называя Эми его зазнобой.
