Золотые эполеты - [27]

Но симпатические капли не успокоили Богдану. Когда она оставалась в комнате одна, то подолгу разглядывала свою ладную гибкую фигуру, тесемкой измеряла талию. Хотя пока никаких признаков ее утолщения не обнаружила, но молодая женщина не доверяла собственным глазам. Ей все казалось, что незаметные пока еще изменения все же появились.

Крупным и нервным почерком она каждый день писала в Петербург на Миллионную улицу в дом Скаржинского.

— «Кондратушка, мой дорогой и завсегда любезный мне. Приезжай сюда немедленно. Приезжай, не то я либо с ума сойду, не то, томясь по тебе, — помру. Ох, как все мне постыло без тебя, милый мой».

Такие послания Богдана ежедневно отправляла в Петербург. Они с очередной почтой доставлялись Виктору Петровичу. Он читал, но не отдавал их Кондрату. Не показывал никому, а когда их скапливалось много — сжигал в камине кабинета. Делал это Виктор Петрович, испытывая самые добрые чувства к Кондрату и Богдане. «Ну зачем расстраивать молодого казака? — Так про себя Скаржинский именовал Кондрата. — Пусть этот козаче в покое будет. Так его обучение лучше пойдет. А пройдет срок, повезу его к невесте и сыграем свадьбу». Решил про себя хозяин Трикрат, и посчитал он так не потому, что был глух и черств к мольбам, звучавшим в письмах влюбленной страдающей девушки. Они доходили до сердца Виктора Петровича. Он сочувствовал ей, но ему казалось, если он уступит ее просьбам и оторвет преждевременно Кондрата от практических учебных занятий, то это не пойдет на пользу ни ему, ни самой просительнице.

Поэтому Скаржинский и уничтожал письма Богданы, а о ней, тронутый до слез ее мольбами, писал в Трикраты супруге.

«Милая Натали, успокой крайне возбужденное воображение невесты нашего юного казака. Следи за ней. Держи ее в ласке и холе, чтобы она не тосковала так. Богдана крайне чувствительная особа».

Виктор Петрович думал, что поступает гуманно, и считал, что делает только добро в интересах обоих молодых людей.

Эпистолярные советы супруга усилили рвение Натальи Александровны. Она всю свою доброжелательность сосредоточила на подверженной тоске и меланхолии Богдане. Она читала ей самые нравоучительные места из известных сочинений как отечественных, так и иностранных авторов. Для Богданы приглашались в усадьбу музыканты, устраивались песнопения и танцы. Из всех книг, с которыми ее познакомила хозяйка, Богдане больше всего пришлась по сердцу повесть Николая Михайловича Карамзина «Бедная Лиза». Богдана с интересом прочла это сентиментальное повествование о соблазненной невинной девушке, с горя утопившейся в водах озера. Хотя соблазнитель ее, Эраст, совсем не был похож на ее возлюбленного, но история трагически закончившейся любви чем-то напоминала то, что у них произошло с Кондратом. Богдана несколько раз прочитала повесть. Наталья Александровна, убедившись, какое сильное впечатление произвела эта книга на ее воспитанницу, подарила ей книгу.

Теперь между двумя женщинами, такими разными по возрасту, социальному положению и образованию, возникла еще большая близость, превратившаяся в настоящую дружбу. Наталья Александровна на прогулки отправлялась в обществе Богданы.

— Ну как я, Богдана, буду жить без тебя, когда ты выйдешь замуж? Ведь я так привыкла и очень люблю тебя.

— Да я от вас никуда не уйду! Всегда буду рядом. Каждый день видеться будем! — вскрикнула весело Богдана. Но тут она вспомнила о своей тайне, и глаза ее печально потемнели. «Ведь я обманываю и себя и мою благодетельницу».

Внезапная перемена ее настроения не ускользнула от Скаржинской.

— Ну что ты вдруг запечалилась? Что с тобой? — обняла ее хозяйка.

— Да так… Не такая я уж важная, чтобы вы обо мне беспокоились.

— Я вижу, что ты меня любишь. Сознайся, тебе стало грустно при мысли, что нас может развести жизнь? — Не поняла причины ее истинной грусти хозяйка.

— Да, грустно, — согласилась Богдана и покраснела. «Какая же я все же нехорошая, что вру мой благодетельнице. Да простит меня Бог за кривду». И она, как только Наталья Александровна отвернулась, незаметно перекрестилась.

Бедная Лиза

Наталья Александровна не знала, как спасти от меланхолии свою воспитанницу. Да и сама Богдана не знала, как избавиться от тоски. На все письма ее Кондратка не отвечал. Она не ведала, что все ее послания из самых добрых побуждений задерживал хозяин. А время шло, и Богдана, очередной раз измеряя свою талию, вдруг обнаружила, что тесемка после измерения как будто стала длиннее. Талия пополнела. Да и платье стало теснее обтягивать ее стан.

Это открытие совпало с получением очередного письма от Виктора Петровича к жене. На последней странице его были приписаны рукой Кондрата строки, адресованные невесте. Кондрат просил ее не беспокоиться и обещал к весне обязательно вернуться из Петербурга. Эта сухая приписка из двух строк больно ранила Богдану. Ее гордость была уязвлена. Вот, наконец-то, на поток ее слезных писем он удосужился написать только две строки. Значит, Кондрат совершенно глух к ее просьбам. Значит, он равнодушен к ее беде и даже не спешит спасти ее от позора. Неужели он так очерствел? У нее зародилось сомнение: может быть, ее послания до него не дошли? Чтобы проверить это, Богданка тут же спросила Наталью Александровну, все ли ее письма получает ее супруг. И та ответила, что почта работает аккуратно и не было случая, чтобы затерялось хотя бы одно письмо.