Золото сечи - [54]

Постепенно выработка копанки добралась под землёй до бремсберговой лавы российской шахты — места добычи, откуда добытый уголь подаётся вниз, к штреку — и между ними образовался проход. В российской шахте разработка той лавы была давно уже остановлена. Люди и комбайны переместились в другие лавы. В старой им делать было нечего, тем более что в ней регулярно обрушивались куски кровли.

С появлением возможности проникать под землёй на территорию сопредельного государства, в котором было столько много знакомых, Фикса задумался о налаживании нового бизнеса.

Подъехав к административно-бытовому комбинату, Виталя пристегнул замком свой велосипед рядом с другими, взял с багажника лампу и, влившись в толпу идущих на смену шахтёров, направился на второй этаж, в баню. На мгновение задержался у двери, на которой красовалось объявление, написанное корявым почерком на тетрадном листе: "Тормозки жрать с газетой и пакетом!".

В этот миг он решил, чью робу оденет: Мясоедовскую. Он недавно Виталю с "банки" прогнал — мероприятия по поглощению шахтерами самогона. Сегодня Мясоед выходной.

Сняв из-под потолка шестом металлическую корзину с робой, Виталя переоделся, закрепил фонарь коногонки на каску, набросил на плечо ремешок аккумулятора. Затем сложил свою чистую одежду в пакет под видом тормозка — еды, которую берут с собой на работу — и вышел с ним на улицу, в курилку. Там уже сидели несколько шахтёров в ожидании спуска по основному людскому стволу. В ламповую ему сегодня не идти — лампа есть своя, а самоспасатели[72] выдают по индивидуальным жетонам, который Виталя сдал при увольнении. На ремне самоспасателя другой жетон — по нему под землёй производится отметка о спуске и подъёме. Но отмечаться Виталя не собирается. Наоборот — ему нужно не попасть на глаза ответственному от руководства шахты. А начальники участков за своими подчинёнными следят, Виталя им не интересен. Спустившись под землю, Виталя незаметно отделился от остальных, вышел с освещённого рудничного двора в темноту и, не включая лампу, стал ждать, пока спустившаяся смена разойдётся по своим рабочим местам. Потом включил лампу и пошёл по штреку — горизонтальной выработке для транспорта, высотой три и шириной пять метров — в направлении старой лавы.

Дойдя до нужного пикета[73], свернул влево и вдоль транспортёрной ленты поднялся по уклону на другой горизонт. Дышать стало заметно труднее, а тускло освещающих проход лампочек и звуков от производства работ — меньше.

Сверху капала вода, струями стекала по стенам и журчала под ногами. В некоторых местах вместе с каплями воды срывались с кровли маленькие камни породы. Перед входом в старую лаву Виталя остановился передохнуть. Высота лавы была не больше восьмидесяти сантиметров — такова здесь толщина пласта угля в земной коре. И залегает он под углом градусов пятнадцать к поверхности.

Отдышавшись, встал на четвереньки и решительно пополз вверх. Места обрушений приходилось преодолевать ползком. Ползти с пакетом было неудобно. Виталя вымок с головы до ног, хотя по сравнению со штреком, лава оказалась сухой. Мокрым он стал от пота, струившегося с него не хуже, чем вода по штреку. Продвинувшись по лаве метров сто, Виталя увидел впереди свет лампы — это Фикса встречал его в условленное время.

Вынырнув из лавы в укреплённый деревянными балками наклонный ствол копанки, он жадно вдохнул воздух.

— Всё нормально? — спросил Фикса.

— Да.

Рельсов для вагонетки в стволе копанки не было, как и не было самой вагонетки. Нарубленный под землёй уголь вытаскивали на поверхность, загружая его в обычную старую ванну, с помощью троса и лебедки, двигателем которой служил мотор от старых "Жигулей". Удобно тем, что не требуется электричества. Включил первую передачу — ванна с углем медленно ползет наверх, включил заднюю — спускается назад, в подземелье.

Сейчас вместо угля в ванне лежало что-то типа длинного, узкого ящика, обтянутого мешковиной, не менее полутора метров в длину, сантиметров по тридцать в ширину и высоту. Виталя попробовал приподнять…

— Ого! Да тут килограмм сорок!

— А ты хотел, чтобы я тебе месячную зарплату за прогулку налегке подарил?

— Да не, я просто…

— Его как бревно можно одному на плече нести, из-за того что длинный, но не сильно широкий. И в узких местах пройдёт легко. Специально для тебя сделали. Тащи уже, а то не успеешь ко времени.

— Успею, дай хоть отдышаться! А то сдохну там вместе с грузом, никто и не найдёт.

— Даже не думай! За этот груз нас с тобой и из-под земли достанут! — вполне серьёзно ответил Фикса.

Выйдя по дощатому мостку на поверхность, Виталя снял лампу, каску, лёг на доску и лежал минут десять, глядя в небо. Фикса из копанки не поднимался, ждал у ванны с грузом. Его белая "Нива" с прицепом стояла рядом с деревянной будкой, в которой располагалась лебёдка с двигателем.

Отдохнув, Виталя встал и спустился обратно в копанку.

— Когда заплатишь? — спросил он у Фиксы.

— Как только приёмщик мне отзвонится, что всё нормально, так сразу тебе на счёт и закину.

Виталя выложил груз из ванны, сам встал на четвереньки, повесил пакет с одеждой на руку, крепко ухватил груз за мешковину и, толкая его перед собой, двинулся вниз. Но направился он подземными коридорами не к основному стволу, по которому спустился в шахту, а к вентиляционно-вспомогательному — тому, где дежурила Татьяна.