Золото гуннов - [48]
Нет ничего хуже на белом свете, как быть изгоем. Изгой одинок и беззащитен. Помощи ему нет и не будет ни от пращуров, ни от богов, ни от рода-племени. Даже слепому, даже калеке безрукому или безногому будет помощь от рода, но изгою — нет. Отрезанный ломоть, отпавшая от древа ветвь… Жухлый лист, носимый и кружимый прихотью ветров…
Ратша все это прекрасно понимал, но поделать с эти уже ничего не мог. Видимо, так распорядились боги. Тут или изгойство и жизнь в прозябании и вдали от рода-племени, либо смерть лютая от гуннов. Выбор прост, незамысловат. Жить же хотелось, ох, как хотелось… К этому призывал разум и молодое, полное жизненных соков и мощи тело. Жизнь даже у волхвов ведь одна. И тем дорога, что другой не имеется…
Ратше ничего и не оставалось делать, как бросить род, жену-красавицу, залившуюся слезами горючими, и родной очаг. Бросить да и отправиться ночной порой в скитания, захватив с собой лишь оружие, малость ествы, кресало с огнивом да трут — без огня в лесных дебрях, где собирался он переждать ханский гнев, не обойтись. А то, что отсиживаться предстояло в дебрях, куда ни конному, ни пешему не добраться, не зная тайных троп, подсказывал инстинкт самосохранения.
Гунны, как и другие степные народы, не только не любили городов и больших весей, подвергая их разрушению, но и сторонились лесных чащ, темных боров. Сыны степей и бескрайних просторов чувствовали себя в лесах рабами в оковах, к тому же помещенных в тесные узилища, из которых и выхода-то нет. Вот и держались подальше от сумрачных лесов, которых, чего греха таить, и русичи побаивались.
Уходя в леса, пришлось оставить и коня — друга верного, на ход столь борзого, что запросто мог спорить с ветрами вольными, слугами Стрибоговыми. А еще — с птицами стремительными, легкокрылыми. Жаль было расставаться — ведь столько лет верой и правдой служил. Но не брать же его с собой в качестве травяного мешка да волчьей сыти. Одному в лесных дебрях коня не уберечь — и глазом не моргнешь, как станет добычей зверья: либо волки забьют, либо медведь задерет.
«Пусть уж лучше роду-племени верой-правдой послужит…» — решил тогда.
А вот пса, Черныша лохматого, взял. При нужде и об опасности предупредит, да и время, особенно зимней порой, скоротать поможет. К тому же и на охоте наипервейший помощник…
Ратша в очередной раз повернулся на постели между тел юных жен, по-прежнему безмятежно дрыхнувших с ним на ложе. «Спят, треклятые, — завистливо шевельнулись мысли. — А тут и сна давным-давно нет».
Эти мысли шевельнулись, как упавший с древа осенний лист на траве-мураве. Шевельнулись неслышно и спрятались, уступив вновь место иным воспоминаниям. А те, иные, как тоскливо-нудный шум вьюги за стенами избы-землянки, не думали оставлять старого волхва и воя в покое. Подбирались хитрыми лисами, подкрадывались прожорливыми волками то с одной, то с другой стороны. Царапали, покусывали, теребили душу, стучали в маковку седой Ратшиной главы, не давали покоя… Ох, уж эти мысли-птицы, мысли-туги!.. Не сбежать от них, не спрятаться… Везде найдут, всюду догонят…
Сколько бы лет пришлось Ратше, словно дикому зверю, прятаться по лесным чащобам, чтобы не попасться гуннам Харатона на глаза, только Сварогу да прочим светлым богам ведомо. Сам Ратша этого не ведал. Но предполагал, что немало, ибо его гонитель хан Харатон, несмотря на небольшой рост, телом был кряжист и крепок. На тот свет явно не спешил, собирался пожить еще на этом. А чего не пожить, когда жизнь — одно удовольствие…
Первое время, пока в небесной выси царствовал Купало, пока стояли теплые денечки, Ратша обходился хлипким шалашом, им же построенным из жердей и веток. Умываться ходил к недалекому ручью, неторопко бежавшему по дну глубокого оврага, сплошь заросшего колючим терном. Терн был к тому же богат на маленькие черненькие плоды, пустеющие птичьи гнезда и паучьи сети.
На дне оврага было прохладно, сыро и сумрачно. Задерживаться в этом пристанище лесных духов не хотелось. Тянуло к солнечному свету, к дуновению легких струй невидимого, едва ощутимого в бору ветра.
Бор не отторг Ратшу, но и радости по поводу его присутствия, не испытывал. Терпел — и то ладно…
И в обычной жизни Ратша не был привередлив в снеди. А уж в изгойстве — тем более. Питался кореньями, ягодами да плодами. Иногда медом из бортей. Реже пойманными в силки либо подбитыми стрелами зайцами да птицами. С ними была возня. Мало того, что приходилось шкурку снимать или перья выдергивать, но и потрошить. А самое главное, либо печь в углях, завернув в глиняный кокон, либо, нанизав на крепкую палку, поджаривать на костре. Ни котла, ни даже глиняного горшка, чтобы в них варево сварить, душистыми травками сдобрив, не было и не предвиделось. Такова доля изгоя. Тут хоть волком вой — ничего не изменится.
«Так долго не протянуть, — как-то, после очередных мучений с подбитым им глухарем, решил Ратша. — Я же не Черныш, который сырому мясу и костям даже больше рад, чем жареному. Надо обзаводиться утварью. Благо, топор да нож при мне. И руки растут оттуда, откуда им положено. Но сначала все же надо взяться за жилище — моргнуть не успею, как зима пожалует».
Две повести о сложной, но такой важной и нужной работе сотрудников милиции, основанные на реальных событиях.
Меч князя Всеволода Святославича, известного по «Слову о полку Игореве» под прозвищем «Буй-тур», вместе с частью старогородского клада, а также многими другими экспонатами и был привезен сотрудниками Трубчевского музея в Курский областной краеведческий. Привезен по просьбе коллег для устроения временной экспозиции в рамках действия федеральной программы о взаимном обмене культурными и историческими ценностями и фондами. С этого начинается запутанная детективная интрига, разворачивающаяся в двух временных пластах. При создании обложки использованы картины «Буй-тур Святославич» из серии художника Андрея Нестерова «На заре Руси» и «Сыщики МУРа» художника Олега Леонова.
Волна, поднятая контрпродуктивной и демонической личностью господина Ельцина, не останавливалась и не затухала. Она уже не была такой явственной, как осенью 1993 года, окропленная не золотом и багрянцем листопада, а кровью россиян, но по-прежнему разрушительной, антигосударственной и антинародной. Ее отрицательная энергия, как ржавчина, как агрессивная кислота, несмотря на то, что стала менее заметной, продолжала подтачивать и разрушать институты государственности, порядка, закона, и самое главное — разъедать души людей.
Исторический роман «Время бусово» рассказывает о войне между германским племенем готов, захватившими плодородные земли между Днепром и Днестром, и славянами, которые в своем стремлении освободиться от иноземного господства вступают в смертельную схватку с сильным противником. На страницах книги оживает эпоха «Великого переселения народов» с ее кровавым хаосом и разными судьбами отдельных людей, а также целых племен и народов.
О рядовых «солдатах правопорядка» — участковых инспекторах, сотрудниках уголовного розыска и дружинниках — хочется рассказать. Хочется поведать без прикрас и фантазий, сделав их героями рассказов и повестей.
Эрнест Капандю — один из основоположников авантюрного романа, литературного жанра, которому отдавали предпочтение лучшие писатели всего мира. Книги Капандю расходились в огромном количестве экземпляров. Если бы он был столь же плодовит, как Дюма, возможно, именно он стал бы символом французской приключенческой литературы XIX века. Герой Капандю — отважный таинственный незнакомец, рыцарь в черном плаще, который волей судьбы становится орудием правосудия. Не колеблясь он карает негодяев, пренебрегающих законами чести.
1453 год. В Европе наступили темные времена: взят Константинополь, Османская империя завоевывает новые земли, а папа римский беспокоится о своей пастве… и власти. Его Святейшество отдает приказ ордену Тьмы, члены которого призваны искать повсюду признаки близящегося конца света и создавать «карту людских страхов». И на авансцену выходит Лука – умный не по годам юноша, которого снаряжают в экспедицию вместе с монахом братом Пьетро и слугой Фрейзе. Волею судьбы к ним присоединятся прекрасные девы: благородная Изольда и ее компаньонка – мавританка Ишрак.
Шотландия, 1869 год. Жуткое тройное убийство, происшедшее в отдаленной сельской общине в Хайленде, закончилось арестом 17-летнего юноши по имени Родрик Макрей. Из его личных дневников абсолютно ясно, что он виновен в этом преступлении. Но они же привлекли к себе внимание лучших юристов и психиатров страны, стремящихся выяснить, что именно заставило Макрея совершить этот чудовищный акт насилия. Безумен ли он? Впрочем, для суда дело уже фактически решено. И один лишь адвокат, изо всех сил старающийся спасти своего подопечного, стоит сейчас между Родриком и виселицей…
Безжалостный король Август Сильный заточил в своем замке юного аптекаря Иоганна Фридриха Бёттгера. Тот должен открыть тайну получения золота из свинца, а неуспех будет стоить ему жизни. Бёттгер не сумел осуществить мечту алхимиков, зато получил рецепт фарфора — экзотической и загадочной субстанции, называемой «белым золотом». И ради того чтобы его раздобыть многие современники готовы лгать, красть и даже убивать…
1920-е годы, Англия. Знаменитый лондонский писатель с женой-американкой, следуя на отдых, волею случая оказываются в типично английской глубинке. Их появление совпадает с загадочным и зловещим происшествием. Маленький уютный городок взбудоражен гибелью при весьма туманных обстоятельствах старшей дочери самого богатого и влиятельного человека в графстве, хозяина поместья Ланарк-Грэй-Холл. Слухи приписывают «авторство» преступления ужасному чудовищу из старинной легенды. Но вместо того, чтобы поскорее бежать подальше от опасных мест, приезжие «туристы» решают остаться.
Впервые на русском языке «Тайная книга Данте», роман Франческо Фьоретти, представителя нового поколения в итальянской литературе, одного из наследников Умберто Эко.Действительно ли Данте скончался от смертельной болезни, как полагали все в Равенне? Или же кто-то имел основания желать его смерти, желать, чтобы вместе с ним исчезла и тайна, принадлежавшая не ему? Мучимые сомнениями, дочь поэта Антония, бывший тамплиер по имени Бернар и врач Джованни, приехавший из Лукки, чтобы повидаться с поэтом, начинают двойное расследование.