Золотая сеть - [125]

— Я не могу обесчестить тебя, Алекс.

— Я не собираюсь выходить замуж. Никто, кроме нас, никогда не узнает об этом. Мы ведь оба этого хотим, правда?

— В брачной постели, милая.

— Нет. Не там, — горячо возразила она. — Там я должна буду выполнять свой супружеский долг. Это совсем не то, что заниматься любовью. Я хочу отдаться тебе по доброй воле. Теперь я свободна. И я хочу дать тебе это.

— Ты можешь забеременеть.

Она ошеломленно уставилась на него, но тут же покачала головой:

— Время неподходящее.

Он поглядел на небо. Звезд не видно, но в то же время и не темно. Он снова взглянул на нее. Она ждала его решения. И все еще держала его за запястье.

Граф втянул ее внутрь, но дверь закрывать не стал. Обхватил ладонями ее лицо и запустил пальцы в волосы. Заглянул ей в глаза и ответил взглядом на ее безмолвный вопрос.

Алекс начала расстегивать блузку. Вытянула ее из-за пояса, дошла до последней пуговицы и стряхнула с плеч. Блузка упала на пол у нее за спиной. Девушка завела руки за спину, расстегнула юбку, и та тоже упала на пол. Теперь она осталась перед ним в одной шелковой сорочке. Его руки по-прежнему были в ее волосах, нежно ласкали голову, большие пальцы гладили виски и щеки.

Ее пальцы легонько коснулись его плеч и начали расстегивать пуговицы на его рубашке. Руки ее дрожали. Он не пытался помочь ей, пока она не стянула рубашку с его плеч. Тогда он отпустил ее волосы, расстегнул запонки и бросил рубашку на пол.

Тонюсенькая сорочка не скрывала от него ее учащенного дыхания. Александра вдруг уткнулась лицом в его плечо и обняла его за талию.

— Мне так страшно, — сказала она.

Он поддел пальцами бретельки ее сорочки и спустил их с плеч, мягкий шелк скользнул вдоль стройного тела. Она опустила руки, но головы не подняла. Он расстегнул бриджи, снял их и отбросил в сторону, потом обнял ее и прижал к себе. Она задохнулась, подняла наконец голову и взглянула ему в глаза.

— Свечу погасить? — спросил он.

— Не надо. Я хочу видеть тебя. И хочу, чтобы ты видел меня.

Он наклонился и поцеловал ее. И тут же в крови его загорелся огонь. Никогда в жизни ему не доводилось держать в своих руках столь женственное создание, которое с такой горячностью прижималось к нему всем телом.

Не было никакого постепенного нарастания возбуждения, неспешного исследования, осторожной подготовки нетронутой девственницы. Руки, губы, языки, тела сплелись в тугой, готовый взорваться клубок, обоих охватило единственное желание поскорее слиться воедино и испытать облегчение. Александра стонала от каждого его прикосновения, от его жадных исступленных поцелуев.

Граф уложил ее на кровать и присоединился к ней. И без дальнейших приготовлений, без размышлений о том, как ухитриться не доставить ей боль, он оказался меж ее бедер и глубоко вошел в нее. Она вскрикнула и судорожно обхватила его руками и ногами, когда ей вдруг показалось, что он хочет выйти из нее.

— Нет! — закричала она. — Иди ко мне. Иди ко мне. О, Эдмунд, умоляю тебя. Умоляю!

Она выгнулась под ним дугой, а он выплеснул в нее всю свою нерастраченную страсть. Оба одновременно достигли вершины, неистово прижались друг к другу и провалились в небытие.

Александра всхлипывала и дрожала под ним. Лорд Эмберли лег рядом. Он обнял ее, покрывая лицо нежными поцелуями.

— Я сделал тебе больно, — прошептал он. — Я сделал тебе больно, Алекс. Я напугал тебя.

— Нет. — Она покачала головой и прекратила всхлипывать, но продолжала вздрагивать. — Нет.

Александра прикрыла глаза. Граф смотрел, как дрожат ее ресницы. Постепенно она расслабилась и успокоилась, дыхание стало ровным. На губах ее играла удивленная улыбка.

Как же она прекрасна! Просто невероятно! Волосы спутанными волнами окутывают лицо и плечи. В слабом свете догорающей свечи он сумел разглядеть, что щеки ее горят. Губки раскрылись во сне. Кожа нежная, словно лепестки, кремовая. Грудь упругая, полная, талия тоненькая, бедра соблазнительные. Ее ноги — стройные, прекрасные ноги — прижимались к его ногам.

Она отдалась ему. Отдалась со страстью. Он даже не подозревал, что женщины вообще способны на подобную страсть. Отдалась только потому, что стала свободной и ей хотелось этого. А что будет завтра? Но он поспешно отогнал от себя эту мысль. Будь что будет. Сегодня он примет добровольный дар этой ночи. Граф сомкнул веки.

Проснувшись, Александра сразу же поняла, где она находится. Рука любимого лежала у нее под головой, его теплое дыхание овевало ее волосы. Спереди ее согревало его тело, спину обдувал прохладный ветерок. Она открыла глаза и уперлась взглядом в его грудь и широкое плечо. Как светло, но ведь свеча уже догорела.

Она повернула голову и увидела, что за окном загорается рассвет. Птицы дружным радостным хором приветствовали нарождающийся день.

— Рано еще, — прошептал ей в ухо лорд Эмберли. Она заглянула ему в глаза. Они улыбались, и в них читалось нечто такое, из-за чего у нее всегда перехватывало дыхание.

— Жалеешь? — мягко спросил он. Она покачала головой.

— Боюсь, я был с тобой слишком груб. Тебе больно?

Александра прислушалась к себе. Да, ей действительно было немного больно в том месте, где он проник в нее. Но боль эта была сладкой, и она ни за что на свете не согласилась бы отказаться от нее. И отрицательно покачала головой.