Золотая паутина - [50]

Трент побежал назад, извлек свой нож. Затем вышел из-за стены, так что кубинцы увидели его и направленный на них автомат. Они были захвачены врасплох на открытом месте – им некуда было деваться. Толстый оттолкнул своего товарища и побежал обратно. Трент выстрелил и попал ему в правое плечо. Кубинец выронил автомат, упал на колени и схватился левой рукой за раненое плечо. Поток непристойных ругательств слился с криками испуганных чаек.

– Быстро поднимайтесь на ноги, а не то открываю огонь! – закричал Трент. – Бросайте оружие и идите сюда – вы, оба!

Они направились к нему, а он спрятался за ними со стороны маяка. Раненый толстяк был асе еще опасен – он кипел ненавистью и, видно, не боялся смерти. Усатый не был фанатиком и был заметно напуган. Трент приказал ему, чтобы он отстегнул кобуру с пистолетом и подал ее в дверь, а потом вытащил пистолет из-за пояса толстяка и бросил в сторону.

– А теперь – марш обратно к маяку, – скомандовал Трент.

Они пошли по открытому месту, а он крался за ними, низко пригнувшись и внимательно следя из-за их спин за площадкой наверху маяка и за окнами, выходящими на веранду.

На эту сторону выходило шесть низких, затянутых сеткой окон и двустворчатые двери. Каменный пол веранды возвышался над песчаным пляжем сантиметров на семьдесят. Ее крыша опиралась на четыре деревянных столба. "По крайней мере один человек должен находиться наверху – в башне маяка, – подумал Трент, – так что здесь, внизу, вероятно, прячутся двое. Они дождутся, когда я подойду вплотную и стану удобной мишенью для огня с площадки маяка. И тогда они смогут атаковать меня с обеих сторон веранды и с площадки одновременно. Если бы удалось прорваться через веранду и проскочить в дверь, тогда можно было бы найти укрытие внутри здания". Но все его расчеты сразу же были опрокинуты. Его атаковали прямо в лоб.

Один из кубинских десантников стоял в тени за дверьми. Он буквально смел толстяка и усатого с дороги длинной очередью из автомата. Одна пуля слегка задела левое бедро Трента – он еле успел броситься на землю и скатился к краю веранды. Лежа на спине, он плотно прижался к земле и почти не дышал, пока град пуль проносился над ним и разбивал край кирпичной кладки. Осколки кирпича сыпались на него, кровь лилась из раненой ноги, но голова работала прекрасно. Из шести кубинцев-десантников трое убиты. Веранда закрывала его от обзора с площадки маяка. Тот, кто стрелял, находился в бунгало за двойными дверями. И где-то еще должен быть шестой – их начальник.

Трент вспомнил все, что видел: переломанные ноги радиста, мертвых багамцев, трупы которых валялись в хижине и на койке в помещении поста. По непомерной жестокости и изощренному насилию было видно, что отрядом кубинцев командует человек, которому доставляет удовольствие убивать и причинять боль. Такому садисту дай только возможность глумиться и мучить других.

Трент отложил автомат и сбросил с плеча ремень от кобуры с пистолетом. Убийца будет чувствовать себя в полной безопасности, только если оружие будет не ближе, чем в метре от Трента. Он закинул руки за голову и, удерживая вес своего тела на пятках, ягодицах, локтях и плечах, передвинулся на несколько сантиметров. Теперь, когда он представлял себе своего врага, у него созрел план действий. Левой рукой он коснулся кровоточащей раны на бедре и размазал кровь по всему телу. Затем вытащил свой метательный нож и его острием разрезал себе кожу на голове.

Глава 17

Поисковые группы получили приказ выступать на рассвете, и Родди с Эстобаном большую часть дня оставались на посту береговой охраны, с нетерпением ожидая сообщения о том, что лодку Трента выбросило на берег. Но такого сообщения так и не поступило.

Поздно вечером Родди ехал вдоль побережья в штаб-квартиру отца. По дороге он тщетно пытался избавиться от мыслей об англичанине. Трент, видимо, сумел выйти живым из поставленной ему ловушки, и если он направился на маяк Лобос Кэй, то должен был прибыть туда задолго до полудня. Значит, ему удалось избежать и этой западни, и, следовательно, сейчас он плывет по спокойным водам Большой Багамской банки, направляясь на север, к острову Андрос. Родди представил себе англичанина за рулем лодки и неожиданно подумал: "Наверное, Трент и эта девушка – сестра Марко – любовники". Это показалось ему вполне вероятным.

Дорога поднималась на вершину перевала. Родди остановил машину на обочине, чтобы полюбоваться закатом солнца. Солнечные лучи окрашивали горизонт во все цвета радуги – желтый, розовый, красный, оранжевый. Ветер совсем стих, и лучи заходящего солнца падали на глянцевитую поверхность бегущих по морю волн. Сквозь деревья виднелся песчаный пляж, весь в розовато-золотых тонах. Родди подумал, что никогда не смог бы жить в другой стране.

Апартаменты адмирала де Санчеса располагались на верхнем этаже его штаб-квартиры. Большие окна выходили на крытую террасу с видом на море. Дверь открыла молодая женщина в купальном халате. Нисколько не смутившись, она подала ему стакан и провела в ванную комнату, где у адмирала была оборудована теплица для выращивания орхидей. Посредине комнаты стояла большая старомодная чугунная печь для обогрева, а со стен, из деревянных ящиков свешивались цветы.