Знания древних о северных странах - [78]

Если в главных чертах Птолемей воспроизводил картину мира, созданную еще Эратосфеном, то на формирование этих общих представлений влияли, несомненно, и более поздние схематические изображения земной сферы, представление о которых может дать "Землеописание" Юлия Гонория, восходящее в основных чертах к середине I столетия до н. э. Пользование этими источниками послужило причиной ряда искажений реального облика изображаемых Птолемеем стран, о чем речь уже отчасти была несколько раньше.

Весьма вероятно, что представление Птолемея о северном хребте горной цепи Имава основывалось именно на схематических изображениях центральноазиатских гор на картах-дорожниках, диспропорционально вытянутых с запада на восток и потому представляющих помещаемые на них страны с их горными реками и населенными пунктами в условном и весьма искаженном виде. Соответствующие изображения на картах-сферах (глобусах) страдали во многих отношениях теми же недостатками, что и дорожники, ибо последние служили источниками для построения сферических изображений в такой же мере, как и для описательных "хорографии". Влияние такого рода источников сказывается, по-видимому, еще в особенности и потому, что для закаспийских областей Птолемей располагал лишь незначительными данными астрономического характера и полагался поэтому более чем при изображении европейских стран на свои картографические данные. Во всяком случае, очертания этих стран искажены преимущественно в том смысле, что они вытянуты в долготном направлении и сужены в меридиональном, подобно странам, изображенным на Tabula Peutingeriana.

Сказанное относится прежде всего к конфигурации самого Каспийского моря, на что уже указывалось и выше.

Области Гиркания, Маргиана, Согдиана и Бактриана представлены суженными и вытянутыми в долготном направлении. Это не могло не повлечь за собой соответствующего перемещения географической номенклатуры. Так, племена анариаков и мардов, живущих на одноименной реке (Сефид-руд), относимые Страбоном к Гиркании (XI, 7, 1), у Птолеемея оказываются в Мидии.[133]

В Маргиану у Птолемея попадают дербики, массагеты, парны, даи,[134] из которых лишь первые частично относятся к этой области также и Страбоном, помещающим их к востоку от гирканов (XI, 8, 8). Остальные же племена населяют у него пространства к северу от Гиркании, по восточному берегу Каспийского моря.[135] Некоторые наименования, локализующиеся по тем или иным признакам в Согдиане, у Птолемея фигурируют в Бактриан не. Таковы река Даргаман (современная Даргхам) и населенный пункт Мараканда (Самарканд). Наоборот, племя дрепсиан и пункт Дрепса, относимые Птолемеем к Согдиане, в действительности должны быть, по всей вероятности, локализованы в Бактриане (по аналогии с Дарапсой[136] и Драпсакой[137] ).

Однако еще более разительные примеры перемещения топонимики из одной страны в другую у Птолемея наблюдаем мы как раз в области Кавказа. Всякого, кто взглянет на карту Албании ш Армении, вычерченную по координатам Птолемея, не может не поразить отсутствие на Кавказе такой значительной реки, как Камбис Плиния[138] и Мелы (III, 41) или Алазоний Страбона (XI, 3, 2), отождествляемой с современной Алазанью. Однако мы находим у него эту реку в Мидии[139] вместе с повторным упоминанием р. Кира (ср. V, 12, 2), а также целого ряда кавказских племенных имен, локализуемых другими авторами по западно-каспийскому побережью и в Великой Армении. Здесь оказываются и кадусии, и каспии, и леги,[140] локализуемые Страбоном в Албании и в горах над Албанией (XI, 8, 8; XI, 5, 1). Находим мы тут также и кардухов, через землю которых на верхнем Тигре и по р. Кентриту (Бохтан-су) проходил Ксенофонт,[141] а также дрибиков, которых следует сопоставить с дербиками, живущими на восточном берегу Каспийского моря.[142]

Птолемей, располагавший данными итинерариев, описывавших пути по степям к северу от Каспийского моря, изображал это море впервые на основании реальных географических данных в качестве замкнутого бассейна. Предшественники Птолемея, начиная, быть может, уже от Патрокла, плававшего по южной части Каспия, считали его, как известно, заливом Северного (или Восточного)[143] океана. Соответственным образом должно было изображаться Каспийское море и на картах. Однако известно, кроме того, что в более древние времена Геродот (I, 203), так же, как, видимо, и Гекатей Милетский, насколько об этом можно судить по описанию пути Ио в "Прикованном Прометее" Эсхила (ст. 788), сопоставленному с фр. 172 Гекатея, равным образом считали Каспийское море замкнутым бассейном, видимо, отчасти из теоретических соображений.[144] Это представление также должно было найти свое место на древних картах, начиная с карты Анаксимандра. Когда же Каспийское море из замкнутого бассейна обратилось в залив океана, естественно, что на картах многим наименованиям, располагавшимся по его сторонам, пришлось потесниться и отступить несколько к югу, оттесняя в свою очередь номенклатуру, относящуюся к Мидии и Гиркании или же вклиниваясь в нее.

В особенности это бросается в глаза при рассмотрении Птолемеевой карты западной стороны Каспийского моря, где географическая номенклатура обильней и свободного места соответственным образом меньше. Такого рода перемещения, постепенно, при переносе с карты на карту, должны были узакониваться; будучи же подмечены и объяснены, они помогают восстановить историю карты Птолемея и облегчают ее сопоставление с более древними географическими и картографическими данными, выясняя происхождение некоторых им всем и в более или менее одинаковой степени присущих ошибок.