За два последующих года он обстоятельно познакомился с военной историей Европы, особенно с судьбами раненых и пленных, собрал множество свидетельств об Итальянской кампании и о недавно закончившейся Крымской. И написал брошюру «Воспоминание о сражении при Сольферино». Заканчивалась книга призывом попробовать изменить положение жертв военных действий.
Брошюру он издал за свой счет в 1862 году тиражом 1600 экземпляров и разослал людям, которых счел влиятельными, то есть способными как-то повлиять словом или делом на судьбу раненных на полях грядущих сражений, — министрам, врачам, генералам, благотворительным обществам.
Книжкой заинтересовались, вскоре переиздали и стали переводить. Вероятнее всего, потому, что за первыми страницами, вполне традиционными для публицистики той поры, следовало описание «изнанки войны», о которой прежде писать было не принято. В адрес Дюнана стали приходить письма. Женевское Общество поощрения общественного блага даже согласилось составить редакционную группу из четырех человек для оформления текстов, взывающих к сочувствию раненым воинам. Дюнан стал пятым членом группы, ее секретарем.
Через год эта группа собрала на совещание представителей общественности нескольких европейских государств (часть этих государств исчезла через 15 лет в ходе объединения Германии). В этих странах начали возникать общества помощи раненым. Еще через год, в сентябре 1864-го, группе (уже комитету), добившись некоторой поддержки швейцарского правительства, удалось собрать конференцию, которую можно было назвать международной. Ее участники, среди которых были и дипломаты, создали некий документ — соглашение (конвенцию), — под которым поставили свои подписи и предложили руководителям других стран сделать то же самое.
Таким успехом начинание в значительной мере было обязано секретарю комитета. Он обивал пороги влиятельных лиц, писал и рассылал письма царствующим особам, ездил на встречи благотворительных союзов, убеждал французов, австрийцев, саксонцев, русских организовывать общества помощи и поддержать его предложения.
В результате столь бурной общественной деятельности собственные дела Дюнана сильно пошатнулись.
Предполагаемая помощь раненным на полях грядущих сражений на пользу предпринимательской деятельности не пошла. Мукомольный кооператив пришел в упадок, а финансировавший его банк обанкротился. Дюнан разорился сначала полностью, потом окончательно. В 1867 году коллеги по комитету (ставшему тем временем международным, хотя и состоял только из женевцев) с ним расстались. Некоторое время, все более разоряясь, Дюнан еще продолжает рассылать и развозить в разные страны предложения о защите военнопленных или запрете работорговли, превращаясь в «бродящего проповедника», вызывающего подозрение у полиции. Вскоре он был уже в прямом смысле бродяга, ночующий на скамейках городских парков и питающийся подаянием. А потом и вовсе пропал.
Однако практическая сметка у незадачливого предпринимателя все же была. Только направлена она была не на личное обогащение. Он сумел нащупать у войны несколько слабых мест, «болевых точек». Воздействуя на них то последовательно, то одновременно, можно — нет, не остановить войну — сделать ее менее жестокой. А то и уменьшить масштабы. Или быстрее справляться с ее последствиями.
Во-первых, он заметил, что он — не один. Существует если не множество, то много людей, обеспокоенных теми же тревогами и заботами. И не только в Европе, но и в Америке. Во-вторых, он разделил тех, к кому обращался комитет, на две части. С одной стороны, общество, общественность, население, отдельные люди. С другой — правительства, государства, командование армиями. И обращался к этим адресатам по-разному. В-третьих, постарался сделать так, чтобы решения, принятые в ответ на его призывы и сделанные, может быть, в порыве благодушия, приводили к устойчивым последствиям. В-четвертых, помнил о том, что обобщенность, даже расплывчатость некоторых предложений может быть и достоинством. Предоставляет простор инициативе и позволит, будь в том необходимость, конкретизировать их в зависимости от складывающейся обстановки. Кроме того, Дюнан выдвигал такие предложения, следование которым было бы выгодным воюющим сторонам — не их раненым, а их генералам, маршалам, правительствам, — как в случае военной удачи, так и в случае поражений. И главное: начинать помогать раненым и спасать их жизни надо не тогда, когда в ходе сражений люди слепнут от ненависти, дрожат от страха, глохнут от грохота пушек или, охваченные жаждой мщения, теряют голову.
Мало сказать, что дальнейшие события подтвердили его правоту. В истории, может быть, и не найдется документа, подписание которого привело к таким последствиям для всего мира, как Женевское соглашение от 22 сентября 1864 года. И заключили- то его представители полутора десятка государств, часть которых вскоре перестала существовать. Эту дату, как потом оказалось, можно считать днем рождения Международного права. Более того, Анри Дюнан наметил целый ряд направлений его дальнейшего развития.
А уж о количестве человеческих жизней, спасенных благодаря тому, что существуют Красный Крест и Женевские соглашения, и вовсе говорить не стоит: оно исчисляется миллионами.
