Знание-сила, 2007 № 03 (957) - [23]
В 1816 году Томсен стал директором созданного в Копенгагене Датского национального музея. Разбирая и классифицируя вверенную ему коллекцию, он решил разделить историю человечества на три отдельные эпохи, назвав их по имени материала, из которого изготавливались орудия труда: каменный, бронзовый и железный век. Он полагал, что эти века должны сменять друг друга в определенном порядке, так как камень не стали бы употреблять для орудий, если бы располагали бронзой и т.п. Эти два основополагающих принципа археологии вот уже два века верно служат науке, разве что все более дифференцируясь (например, каменный век стал теперь разделяться на палеолит, мезолит и неолит).
На таких лодках-однодеревках в древности плавали по рекам
Два века менялись лишь средства — техника раскопок, приемы консервации и датировки находок. Принцип же оставался неизменным — собирательство артефактов согласно хронологии. Археологические музеи давно превратились в подобие анатомических театров, где на всеобщее обозрение выложены тщательно препарированные части Прошлого — аккуратно нарезанные части Прошлого: под этим стеклом — фибула, там — топор или монета.
Дух прошлого понемногу воскресает лишь при сопоставлении предметов, при их использовании — при попытках жить в кругу этих предметов. Это и предлагают поборники экспериментальной археологии, расширяющие возможности традиционной науки. «Мы не стремимся пересмотреть теории, разработанные классическими археологами в тиши кабинетов, а пытаемся, скорее, ответить на вопросы, которые никто еще не задавал», — говорит немецкий археолог Мамун Фанза.
Вот пример с лодкой-однодеревкой. Никто в точности не знает, как зародилось судоходство и как выглядело первое средство передвижения по воде. Может быть, это был поваленный ствол дерева, на который усаживались и плыли вниз по реке, а, может быть, в этом стволе выдалбливали углубление и ложились в него. Позднее стволы стали связывать вместе, прикреплять к ним бортики из досок, устанавливать парус из звериной шкуры.
Археологи неизменно радуются, когда находят на берегу озера или реки обломки подобной лодки. Находку датируют, консервируют и выставляют в музее. «Никто не задается вопросом, сколько времени требовалось на то, чтобы срубить каменным топором дерево, а потом выдолбить в нем полость. Несколько часов? Дней? Как именно выглядели топоры, предназначенные для рубки деревьев? Быстро ли они ломались? Через час? Десять часов? И вообще как к ним относились? Осторожничали с ними, берегли, использовали подолгу или без сожалений выбрасывали, тюкнув несколько раз по бревну?» — очерчивает круг претензий Мамун Фанза.
Для ответа на эти вопросы требовалось одно — изготовить каменные топоры и вырубить ими настоящую лодку. Профессор Фанза и трое его коллег так и поступили. С каждым ударом топора они все почтительнее относились к нашим предкам. Вот технологические откровения от специалистов по неолиту:
• срубить лесной бук можно в течение одного часа;
• при выдалбливании полости нужна немалая сноровка — иначе топор быстро сломается; кроме того, нужно использовать не только традиционный топор, но и топор с клинком, насаженным поперек топорища;
• в умелых руках каменный топор почти не уступает современному, стальному (один из каменных топоров, которыми выдалбливали стволы деревьев, продержался целых 54 часа).
Поработав топором, ученые убедились, что лодка для людей каменного века была немалой ценностью. Трое крепких мужчин почти девять дней плотничали, чтобы соорудить подобный транспорт. Все это время их, оторванных от обычной крестьянской работы, надо было кормить — и, может быть, даже платить им. За эти дни им пришлось сменить дюжину каменных топоров. Кстати, разве подобная история сооружения лодки, демонстрируемая на мониторе, не будет более интересна посетителям музея, чем невзрачные каменные орудия, пылящиеся на стенде, которому уже добрых сто лет?
Голова лошади. Рельеф с Акрополя. Британский музей
Поспешность в таких экспериментах совсем не похвальна. Американский исследователь Джон Моррисон наделал немало шума своим опытом по реконструкции самого знаменитого боевого судна минувших эпох — триеры. В 480 году до новой эры армия триер, которыми правили рассаженные в три ряда 170 гребцов, уничтожила персидский флот у острова Саламин.
Проблема в том, что от триер не осталось ни доски. Мы можем судить о том, как выглядели эти суда лишь по изображениям на рельефе Акрополя, на мозаиках и вазах, античных монетах, на граффити, найденном на стене дома на острове Делос, и даже по паре строк в одной из комедий Аристофана — вот все инструкции, которых могли придерживаться корабелы. Кроме того, судя по раскопкам фундамента античного дока в одном из греческих городов, триера могла достигать 37 метров в длину и шести — в ширину.
Столь бедная фактическая основа не помешала Моррисону собрать деньги со спонсоров и вложить их в строительство триеры «Олимпия», весившей 70 тонн. Результат был плачевен. Сто семьдесят гребцов, расположившись на сидениях, согласно схеме, предложенной исследователем, так и не сумели вывести судно в море. При каждом движении они лишь мешали друг другу.
