— Ну, это, конечно, очень важное направление, но далеко не единственное. В 2002 году стартовала наша лесная кампания. На деньги "Гринпис" закупают в лесхозах семена и саженцы, а потом школьники их высаживают в тех местах, где лес когда-то был, а потом в результате хозяйственной деятельности человека исчез.
Мы вместе с другими общественными природоохранными организациями проводим мониторинг охраняемых территорий. Часто так бывает, что на охраняемой территории расположено что-нибудь хозяйственно "интересное" — золото, как в национальном парке "Югыд-Ва", массив леса, богатый соболем и белкой, как в государственном заповеднике "Азас", или просто очень красивое, перспективное для курортного строительства место, как в Сочинском республиканском заказнике. Местные власти не всегда могут противостоять соблазну ввести такие земли в хозяйственный оборот обратно — там границу согласованного участка подвинут, здесь постановление местных властей примут об изменении режима охраны территории. Мы в таких случаях подаем в суд на нарушение действующего законодательства. Суд по передаче части земель из состава Сочинского национального парка Сочинскому общереспубликанскому заказнику мы выиграли — передача признана незаконной. Вопрос этот совсем не бумажный: на территории заказника горнолыжный курорт можно строить, а на территории национального парка нельзя. Потому что курорт — это спортивное массовое мероприятие, а на территории национального парка можно только создавать условия для отдыха граждан, массовые мероприятия проводить нельзя. А построить курорт очень хочется — рядом Красная Поляна, президент обещал всемерно развивать горнолыжный спорт. Большие деньги в перспективе, поэтому борьба идет напряженная.
— Михаил, а кто эти люди, ваши сотрудники? Как они к вам приходят?
— Ну, по-разному. Раньше был стандартный путь: биологический кружок, биофак, дружина охраны природы. Многие региональные организации из них выросли в Нижнем Новгороде, в Казани, в Челябинске. Движение дружин охраны природы существует до сих пор, хотя, конечно, прежней массовости нет. Но маленький ручеек оттуда вытекает. По 2-3 человека в год к нам приходят, многие работают добровольцами.
В советское время в дружинах довольно многое можно было делать. Учет фауны, борьба с браконьерством, с незаконными рубками елей, операция "Первоцвет", организация заказников. Можно сказать, что дружины были кузницей кадров для всей охраны природы. Получился такой тип человека, который хочет охранять природу при любых обстоятельствах. Если государственный орган хорошо работает — в государственном, в министерстве, в комитете. Если в государственном органе работать становится бессмысленно — бюрократия, отстаивание начальником посторонних интересов или просто слишком много препятствий, — уйдет человек в общественную организацию, свою создаст, будет независимым экспертом.
Сейчас охраной природы занимаются крупные общественные некоммерческие организации, в основном международные: наша, ВВФ, в какой-то степени Социально-экологический союз. Есть некоторые сильные региональные организации, которые на уровне регионов что-то делают. Это организации неправительственные с высокопрофессиональными сотрудниками, имеющие возможность привлекать экспертов с международным авторитетом. А хороший специалист денег стоит. Поэтому у всех проблемы с финансированием, надо гранты искать. С зарубежными —- после указа президента об общественных организациях — проблема, отечественных грантодателей мало. Нам в этом смысле проще — мы, с одной стороны, всемирная организация, а с другой — есть отделение в нашей стране, "Гринпис Россия". Что касается нынешних наших волонтеров, гринписовских... Как ни странно, есть люди, которые просто хотят чего-то полезного, что ли. Хочется им романтики, наверное. Баррикад, хотя до них обычно дело не доходит.
— Михаил, скажите, общественную экологическую экспертизу в нашей стране проводят такие международные организации ?
— Общественную экологическую экспертизу имеет право проводить любая общественная организация, у которой в уставе записана подобная деятельность. В регионах проводят общественную экспертизу самые разные организации, например, экспертизу строительства второй очереди Балаковской АЭС проводило совместно Балаковское отделение Всероссийского общества охраны природы, "Гринпис России" и представители Зеленого креста, экспертизу трубопровода на Сахалине — областная общественная организация "Экологическая вахта Сахалина". Самое важное для нас — это положение закона, согласно которому на общественную экологическую экспертизу документация должна быть представлена в том же объеме, что и на обязательную государственную.
— И ее действительно предоставляют?
— Не всегда, конечно, но обычно — да, раз закон обязывает. За исключением государственной, коммерческой иди любой тайны, которые достаточно четко очерчены. Например, на строительство атомной подводной лодки не представят Или там какого- нибудь военного аэродрома стратегической авиации. А в законе "Об охране окружающей среды" написано, что информация о состоянии окружающей среды вообще не может быть закрытой. Но, конечно, общественную экологическую экспертизу надо зарегистрировать в муниципалитете.
