Знание-сила, 2002 № 11 (905) - [53]
Научно обоснованная система выведения сортов и сортоиспытания была единственной системой, позволявшей обеспечить прогресс в растениеводстве. Задача ученых заключалась в том, чтобы, используя на практике законы новой биологической науки – генетики, возникшей на рубеже XIX-XX столетий, поставить выведение сортов на строго научные рельсы, исключить знахарство, превратить селекцию, как любил повторять Вавилов, из искусства в науку. В 1929 году по его же предложению было проведено первое районирование лучших сортов, а к 1931 году завершено создание сети сортоиспытания и семеноведения.
Предложения Вавилова встретили в правительстве положительное отношение. По его наметкам в июле 1929 года Совет труда и обороны СССР принял постановление срочно «расширить посевные площади под чистосортными и улучшенными семенами», причем отметил, что «РСФСР имеет в этом отношении значительные достижения». Тогда же председатель Совнаркома СССР А.И. Рыков в нескольких речах призвал за два – три года полностью перейти на сортовые посевы.
Однако задачи, возникшие после тотальной коллективизации сельских хозяйств, требовали небывалого ускорения работ по селекции и семеноводству. Этой цели было посвящено проходившее в первую декаду сентября 1931 года совещание в Наркомземе СССР под председательством Яковлева. Из большого отчета в газете «Социалистическое земледелие» можно было узнать, что после вступительного слова наркома выступили Прянишников, Вавилов, Мейстер, Тулайков и другие.
Вавилов остановился на многих вопросах селекции и генетики.
Ценность каждого из рассмотренных Вавиловым направлений была неодинаковой, но все-таки каждое из них нечего было и сравнивать с пока еще никак неапробированной яровизацией. И, тем не менее, Вавилов выделил ее в особый раздел доклада и превзошел в оценках всех ученых, говоривших или писавших о яровизации раньше: «Особенно интересны… работы Лысенко, который подошел конкретно к практическому изменению позднеспелых сортов в раннеспелые, к переводу озимых сортов в яровые… Опыт Лысенко показал, что поздние средиземноморские сорта пшеницы при специальной предпосевной обработке могут быть сделаны ранними в наших условиях… нужна немедленная упорная организационная коллективная работа, чтобы реализовать интереснейшие факты, установленные Лысенко».
В поле (слева направо): Н. И. Вавилов, Г. К. Мейстер и Т. Д. Лысенко
Конечно, от таких слов у любого человека могла закружиться голова, но Лысенко уже вполне свыкся с ролью победителя. Его выступление было самым заметным на совещании. Вряд ли даже Вавилов мог предположить, что в центре внимания участников совещания окажется вовсе не его доклад, а выступление начинающего агронома. Лысенко ошеломил присутствующих заявлением, что благодаря изменению всего одного фактора – температуры, ему удалось увеличить урожайность азербайджанских пшениц, высеянных в Одессе, сразу на СОРОК процентов!
Больше никаких цифр в докладе приведено не было – и это тоже было существенным моментом выступления, которое свидетельствовало о том, какой он тонкий психолог. Главное было сказано – без излишнего шума и ненужных словоизлияний. Одна цифра говорила больше, чем сто цифр.
Остановился он еще на одном вопросе, вряд ли тогда привлекшем чье-то внимание, но для нашего будущего рассказа существенном: он заверил присутствующих, что не посягает на отмену канонов науки: «Может получиться такое впечатление, с которым мне постоянно приходится вести борьбу: противопоставление метода яровизации методу селекции. Так думать нельзя. Никаких противопоставлений нет. Наоборот, яровизации без генетики и селекции не должно быть… Метод яровизации дает возможность использовать гены, и в этом его основное значение».
Его слова о росте, развитии, генетике, генах очень показательны, так как вскоре он изменит позицию и перейдет к неприятию генетики и генов, но пока он держался скромно в отношении основ науки, резонно полагая, что ядро его выступления – ссылки на увеличение урожаев – привлечет внимание присутствующих и прежде всего Яковлева. Главное было то, что с помошью его метода можно почти в полтора раза повысить урожай! ПОЧТИ в ПОЛТОРА РАЗА!
Советские биологи на VII Международном генетическом конгрессе. Берлин, 1927 год. Слева направо: С. С. Четвериков, А. С. Серебровский, Г. Д. Карпеченко, Н. И. Вавилов
Никто из ученых, и прежде всего Вавилов и Мейстер, без сомнения, способных понять несерьезность утверждения агронома Лысенко о скачке урожайности, не возразил против лихачества, никто не спустил на грешную землю оторвавшегося от правды-матки творца «теории» яровизации. Это было непростительной ошибкой, расплачиваться за которую пришлось уже и на этом совещании, и много лет спустя. Впервые ученые высочайшего ранга собрались вместе с наркоматекими чиновниками и не дали отпора в решающем вопросе о невероятном росте урожаев, не поняли, что они своим молчанием подкрепили фальшивые векселя. Это был решающий час в судьбе науки российской, и час этот ученые проморгали. Ведь такая цифра гипнотизировала. Она становилась мерилом вклада любого ученого в процветание народа. То, что официальный лидер биологии и агрономии, президент ВАСХНИЛ Вавилов говорил в это самое время о ТЕОРИИ Лысенко как о важнейшем вкладе в науку, только укрепило впечатление огромности научного подвига скромного агронома.
