Знание-сила, 1998 № 08 (854) - [40]

• Птенцы не должны знать, как выглядит человек, поэтому приходится надевать специальный костюм.

Вторая беда — быстрое сокращение популяции на Куновате. Это отмечено и в Индии, на зимовках, и непосредственно в районе гнездования, где к настоящему времени сохранились не более одной-двух пар стерхов. А на зимовку вообще прилетала одна пара с птенцом. Две зимы стерхи не прилетали туда вовсе.

Все это заставило нас пересмотреть всю программу дальнейших действий. Прежде всего мы поняли, что спасать надо обскую, а не якутскую популяцию. И действовать быстро, иначе спасать будет нечего. Второе: надо отказаться от метола приемных родителей. Кроме того, нужно более подробно изучить биологию стерхов и особенно пути их миграций и места гнездования птиц, зимующих в Иране.

Программу работ мы представляли себе так: привозим в места, где гнездятся дикие стерхи, выращенных r вольерах подрастающих птенцов, птенцы под руководством людей учатся самостоятельной жизни, а с наступлением осени мигрируют на юг, чтобы вернуться следующей весной в те же места. Как будто просто? А в действительности — нет, и здесь необходимо небольшое отступление. Во-первых, все птицы делятся на две группы. У одних пролетные пути и места зимовки генетически как бы закреплены в памяти, и молодежь таких птиц часто улетает на зимовки даже раньше родителей. У другой группы, так называемых традиционных мигрантов, молодые птицы должны проделать первый перелет вместе с родителями, узнать дорогу к зимовкам и сами зимовки. а потом научиться возвращаться в места гнездования. У этих птиц семьи не распадаются в течение целого года, и только следующей весной, перед началом нового размножения, родители отгоняют повзрослевших детей. Если весь этот путь птенцам не показан, они с наступлением осени окажутся совершенно беспомощными и погибнут. Есть и вторая трудность. Чтобы объединиться с соплеменниками, вольерные птенцы должны были в раннем детстве запечатлеть птиц своего вида, а не человека, как обычно получается при разведении в питомниках.

* «На выпасе»

Это трудная биологическая задача. Удивительно разумной сравнительно просто решили ее наши американские коллеги. С самого вылупления птенец не контактирует с человеком, в первые дни жизни его кормят с помощью муляжа в виде головы журавля через отверстие в непрозрачной стенке бокса, а позже, когда птенец подрастет, на прогулку его выводят люди, одетые в специальный белый балахон, причем рука человека имитирует шею журавля, а на конце шеи — такой же муляж головы. Конечно, не очень большое сходство с журавлем, но все же для птенца достаточно: он принимает эту странную фигуру за родителя, а покажись ему человек без костюма — страшный испуг! Кроме того, журавленку постоянно наигрывают записанные на пленку звуки, издаваемые самкой журавля при птенце. Иллюзия полная! А чтобы вообще закрепить представление о родичах, за решеткой постоянно ходит и покрикивает ручной стерх.

Вот с таким арсеналом мы и начали цикл экспедиций на Куноват. Стационарный лагерь был обустроен скрытно в трех километрах от гнездовой пары стерхов. В лагерь завезли не только экспедиционное оборудование и предметы быта, но и сетку для вольер, корм для журавлят и, конечно же, самих журавлят, родившихся в питомнике и уже импринтированных на белую фигуру «родителя». Все это доставляли в лагерь вертолетом, единственным средством передвижения.

Ежедневная работа нам казалась рутинной. Облачась в «журавлиные» костюмы, участники экспедиции поочередно выходили утром на топкое моховое болото в сопровождении группы подросших журавлят и пасли их до позднего вечера.

Вроде бы простое дело. Но в действительности работа эта требовала известного героизма. День за днем, час за часом на ногах, то под дождем, то пол жарким солнцем (на севере тоже бывает летом жарко), все время в напряженном внимании, в душном костюме, под яростным натиском гнуса — нет, это не простое дело! Правда, состав экспедиции расширился, активную роль начали играть Ю. Маркин, американка индийского происхождения Мим и Нагендран, и Шилина и другие. Но все равно работы было по горло. Те же, кто не выпасал стершат, вели наблюдения за подопечной парой диких стерхов, изучая питание, все оттенки поведения, реакцию стерхов на хищников и других соседей.

Так или иначе, но стершата наши поднялись на крыло, стали с воздуха обследовать прилежащую территорию и, конечно же, обнаружили диких соплеменников, у которых тоже уже были птенцы. К вели кому нашему разочарованию, дружбы между нашими питомцами и дикарями не завязалось. Самец из дикой пары был очень агрессивен и немедленно изгнал нарушителей его суверенитета. Что самое огорчительное, так это полное непонимание со стороны диких стерхов. А ведь мы все расчеты строили на их объединении с нашими стершатами для совместной миграции!

• Стерх в национальном парке Кеоладео, Индия

А осень надвигалась стремительно, и в один прекрасный день дикие стерхи со своим легным птенцом просто исчезли. Наши же, как Серые Шейки, остались на болоте. Пришлось их переловить и вернуть в питомник на Оке. Следующее лето тоже не принесло положительных результатов, и мы начали продумывать другие варианты.