Я врач, заведующий отделением — мне тоже приходится думать о психотерапии, о том, как малыми средствами охватить большое число в том нуждающихся. Секрет здесь известен. Необходима (и единственно возможна) опосредованная психотерапия: через стены, людей, медицинские ритуалы. К сожалению, в наших стационарах преобладает отрицательная психотерапия — бывает ведь и такая.
Помещение в больницу в наших условиях можно сравнить иной раз с психическим шоковым лечением, и оно порой действительно вылечивает тех, кто возомнил, что их беды самые тяжкие и непереносимые. У меня был один клиент, лечившийся от алкоголизма, — преуспевающий в жизни, но не желавший отойти от пьянства, которое начало уже угрожать и семье, и работе. Я положил его на день в свое отделение, чтобы показать возможные результаты пьянства. Лежал он не в тяжелой палате, а среди выздоравливающих после горячки. Утром я застал его сидящим на кровати и тупо глядящим перед собой. «Что вы со мной сделали, доктор?! — закричал он, едва я отвел его к себе в кабинет. — Вы не рассчитали мои нервы! Я не могу! Я всю ночь не спал!» Я сначала не понял его, потому что, на мой взгляд, в его палате не происходило ничего особенного. «Они же только и говорят что о пьянстве! И вы их лечите?! Они же неизлечимы!» «Вот именно», — сказал я, очень довольный его реакцией, а он (во всяком случае, так он сказал) именно после этого решил «завязать» по-настоящему.
Но куда чаше в психиатрии нужна передача положительных эмоций, а для этого прежде всего — сотрудники, доброжелательные к больным, участливые и заботливые. Еще важнее целостный коллектив таких людей, потому что сообща такие люди действуют всегда сильнее и вернее, чем отдельные личности, пусть самые одаренные. Природные способности психотерапевтически одаренных медсестер и нянек можно определять по их способности улыбаться. Россия двадцатого столетия вошла в мир улыбками Баталова (старшего) и Юрия Гагарина, и эти улыбки больше способствовали ее популярности, чем все прочее. Вот эту улыбку старого (или нового?) образца нам и следует использовать в так называемых психотерапевтических целях. Во всяком случае, ничего другого нам сегодня не остается.
Д.Рогачков: — Но иногда и больница, да и церковь могут принести вред. Например, известно: если человек с первым шизофреническим срывом попадает в больницу, то после этого чаще всего становится инвалидом. Если же в этот первый момент его удается вытащить без больницы и нейролептиков, то у него есть все шансы продолжать нормально жить и работать. Причем тут не только больница, но и семья часто не способна справиться; известен феномен, когда семья смиряется с инвалидностью ребенка и строит свою жизнь как систему вокруг этой инвалидности... Тогда необходима помощь специалиста — может быть, именно психотерапевта, который работал бы как индивидуально с больным, так и с семьей.
М.Жямкочьян: — Я так поняла, что Самуил Яковлевич считает наше общество патриархальным и, следовательно, более здоровым, чем западное? Это наше-то общество?! Жившее в страхе и постоянной лжи, привыкшее не доверять себе, разве оно может быть психологически благополучно?!
И потом, о так называемой натуральной психотерапии — можно, конечно, утверждать, что друзья иди доброжелательная санитарка как бы исполняют по совместительству психотерапевтические функции, так бывает, но бывает и прямо противоположное. Известно, что огромное число психологических проблем человека корнями уходит в его «счастливое детство», в отношения его с родителями. Да и за помощью к нам часто идут именно родители, потерявшие контакт со своими детьми...
о.Мартирий: — У церковных людей есть особое понимание психотерапии, исцеление больной души человека. Мы считаем душевную болезнь — шизофрению, психопатию, все, что угодно, — следствием духовного неблагополучия, греховности, нераскаянности. Мы стараемся сделать человека нравственно чище, освободить его от груза грехов, причем не только внушить ему мысль о том, что он прошен, что им совершенное забыто, но и поверить в возможность исцеления от самих склонностей ко греху, от рабства пороков, греховных наклонностей. Мы считаем, чем успешней будет такого рода деятельность, тем больше будет психически здоровых людей, тем скорее сможет страдающий психическим расстройством человек получить облегчение и стать здоровым.
Но есть и другая, опасная форма религиозности, когда людям все время внушают чувство вины, собственного ничтожества... У истоков христианства — радость была главным. Отсюда слова апостола Павла: «Радуйтесь, всегда радуйтесь, непрестанно молитесь, за все благодарите, ибо вот в этом и есть воля Божия». Естественно, каждый человек должен давать какую-то критическую оценку своим поступкам и жизни. Естественно, человек должен осознавать себя далеким от того идеала, к которому он призван. Но осознавая, он не должен заниматься самобичеванием и укорением, а скорее, пытаться осуществить этот идеал. А такое христианство, которое угнетает человека, принижает его, которое все время напоминает ему о карах, страшном суде — это внешняя оболочка, форма. Вера во Христа приносит радость, она вливает оптимизм, делает жизнь светлой, а не безысходной.
