Знамя - [71]

Шрифт
Интервал

Власте кажется, что она с детства была одной из волн этого великого потока, который не знает преград. Каждое важное событие в ее жизни, счастливое или несчастное, крепко спаяно с тем, во что Власта горячо верит — с борьбой за лучший общественный порядок на земле. За что застрелили ее отца, шахтера Тибурца, в двадцатом году? Он стоял во главе демонстрации, пал под красным знаменем, когда козогорские углекопы вышли на бой за социалистическую республику. Даже и сегодня перед ее глазами алое знамя, склоняющееся над разверстой могилой. На желтой размокшей глине причитает мать, глаза у нее покраснели от слез, а шестилетняя Власта смотрит вверх на знамя и пытается повторить слова песни, которую поет толпа шахтеров:

Никто не даст нам избавленья,
Ни бог, ни царь и не герой.
Добьемся мы освобожденья
Своею собственной рукой…

Старый Башта, верный друг отца, обнимает Власту за плечи, отводит ее от могилы и шепчет успокаивающе:

— Ты-то дождешься, Власточка! Вы, дети, непременно когда-нибудь дождетесь новой жизни! Мы должны победить, если даже и не так скоро… но по-другому не будет!

Когда Власте было тринадцать, все в поселке говорили: «Вся в отца пошла!»

У нее были иссиня-черные волосы, которые она перевязывала красной лентой, как в песенке, которую распевали девушки на их улице по вечерам:

Как пойду я на лужок
Да сяду на камень,
Повяжу я ленточку,
Красную, как пламень…

Песенка звучала в сумерках как далекая, соблазнительная приманка. В канавах шумела грязная вода, белесая, ядовитая, в ней не водились даже вьюны и лягушки, в конце концов она ухитрилась отравить даже траву по берегам. Но и такая вода плещется, перекатывает кремнистую гальку, подмывает берег, и в темноте девчата тоскуют:

На мне огненный платок
Мой неопалимый.
Чтобы всякий знал, что есть
У меня любимый.

Власта была еще неоперившимся гусенком, блузка на груди у нее чуть-чуть приподымалась, точно под нее было подложено два колючих каштана. И конечно, у нее не было никакого милого, который находится в рядах коммунистов, как об этом пелось в песенке.

Но Власта всеми силами души мечтала, что однажды все это сбудется, что явится угловатый, мрачный парень, у него будет красный галстук, как когда-то у ее отца, и вдруг он рассмеется, несмотря на всю свою серьезность, и прижмет ее к себе.

Прежде всего, собственно, это была тоска об отце, о его сильных руках, которые подбрасывали ее высоко в воздух, о его небритых колючих щеках, которыми он нарочно терся о ее щечки, о его медвежьих объятиях, от которых у нее хрустели косточки…

А когда ей исполнилось шестнадцать, этот угловатый, сумрачный парень пришел. Нет, она сама пришла за ним. Она работала тогда на канатном заводике. Это давало сорок крон в неделю, если человек надрывался, как лошадь.

— Бросаем работу! Должны дать прибавку! Ни прожить, ни подохнуть нельзя на наши заработки! — говорили мужчины. К ним присоединились и девушки, составлявшие три четверти работающих на фабрике. В два часа дня толпа рабочих вышла на фабричный двор. Сотня молодых возбужденных девушек, тридцать измотанных молчаливых мужчин, в которых изнурительная работа и пеньковая пыль уже иссушили жизненные соки.

— Лойин придет! Лойин будет говорить от коммунистов!

Он был не с их фабрики, а из каменоломни и пришел прямо после смены. Синий термос выглядывал из кармана пиджака. Прежде чем вскочить на фабричную фуру, он торопливо доел кусок черного деревенского хлеба.

Он заговорил медленно, словно боролся с каждым словом, с трудом выламывая его из скалы. При этом он весь как-то ощетинился, нагнув голову вперед, сжав в кулак тяжелые шахтерские руки и подняв их перед собой. Иногда он спотыкался на слове, понижал голос. Тем напряженнее была тишина на дворе, тем сильнее билось взволнованное сердце Власты.

Только раз в жизни возникает у человека такая твердая уверенность.

«Это тот самый!» — сказала она себе в радостной решимости, как будто только и ждала его целых три года. На миг их глаза встретились, когда он посмотрел на первый ряд стачечников: веселый, удивленный взгляд задержался на ней. Лойин запнулся на полуслове и поспешно отвернулся. Но этот взгляд упал в душу Власты, как камень в омут: он будет вечно лежать на самом дне сердца.

И тут из боковых ворот фабрики вдруг выскочили жандармы… четыре, пять, шесть. Они бросились к фуре, обступили Лойина и стащили его вниз. Несчастный ударился лицом прямо о землю.

Но он мгновенно вскочил, отшвырнул от себя жандармов сильными руками, внезапно нагнулся и ударил одного из них головой под ложечку. Казалось, что он спасется, скроется в густой ощетинившейся толпе рабочих.

Власта радостно вскрикнула: «Не сдастся, убежит!»

Но жандарм подставил ему ногу. Лойин споткнулся, снова упал, и на него навалились жандармы. Они одолели его тяжестью тел, и хотя он напрягал все свои силы, сбросить с себя жандармов не смог. Когда он поднялся, на руках у него были надеты наручники.

— Не сдавайтесь! Продолжайте борьбу!.. — крикнул он напоследок, прежде чем ему успели заткнуть рот.

За призыв прекратить работу ему дали три месяца тюрьмы.

В течение этих девяноста двух дней Власте казалось, что внутри у нее кусок раскаленного железа, что ее сжигает какое-то ужасное пламя. Каждый вечер она ходила под решетчатыми окнами тюрьмы. Может быть, он смотрит на меня? А может, и видит, да не узнает…


Еще от автора Ян Дрда
Однажды в мае

В марте 1939 года при поддержке империалистических кругов Англии, Франции и фашистской Италии территория Чехословакии была оккупирована гитлеровскими войсками. Целых шесть лет страдали народы Чехословакии от фашистского угнетения. Тысячи ее верных сынов и дочерей участвовали в подпольной борьбе с оккупантами. Трудящиеся всех стран хранят светлую память о Юлиусе Фучике и других славных героях, отдавших свою жизнь в борьбе с фашизмом.Воодушевленные радостными известиями о наступлении советских войск, 5 мая 1945 года трудящиеся Праги восстали с оружием в руках.


Немая баррикада

Серия рассказов о героической борьбе чешского народа против оккупантов. Ряд рассказов этого сборника был экранизирован.


Рекомендуем почитать
Недуг бытия (Хроника дней Евгения Баратынского)

В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.


На заре земли Русской

Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?


Морозовская стачка

Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.


Тень Желтого дракона

Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.


Избранные исторические произведения

В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород".  Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере.  Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.


Утерянная Книга В.

Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».