Знак вопроса, 1994 № 04 - [6]
Про густые Брянские леса слышали, наверное, все. Существует даже достаточно обоснованная гипотеза, что само название Дебрянск, под которым город Брянск фигурировал первоначально в летописях, произошло от слова «дебри». Ну, а что это за леса Брынские?
Их связывают с небольшой рекой Брынь, впадающей в Жиздру, приток Оки. На берегу есть одноименное село. Глядя на современные карты, трудно поверить, что эта речка или населенный пункт, о существовании которых сегодня мало кто знает, могли дать имя знаменитым лесам. Но места эти, очевидно, не всегда были безвестными. Рядом с селом Брынь имеется древнее городище. По мнению специалистов, именно здесь находился летописный Брын, упомянутый 1228 годом (князь Михаил Всеволодович «бе бо тогда в Брыну»). Скорее всего, по этому городу окрестные леса и получили свое название.
Как уже сказано, в записях былины фигурируют оба топонима. Одни варианты поселяют Соловья-разбойника в Брынских лесах, другие — в Брянских. Но нет никакого сомнения, что первоначально обителью Соловья эпос называл именно Брынские леса. Варианты былины с их упоминанием зафиксированы в самых разных регионах, от Поволжья до Сибири, что указывает на древность, исконность употребления данного топонима в произведении. О Брянских же лесах речь идет только в двух былинных записях территориально ограниченной (мезенской) традиции. Здесь резоннее предположить позднюю, может быть, даже машинальную «корректировку» названия в соответствии с более известным топонимом.
Впрочем, сама легкость этой топонимической подмены наводит на серьезные раздумья. Как вышло, что два соседних лесных массива (см. рис. 2), между которыми, строго говоря, вообще не видно какой-либо естественной границы, называются почти одинаково? Среди возможных ответов подкупает своей простотой следующий. Не исключено, что поначалу весь огромный лесной массив между верховьями Оки и Десны именовали Брынским. Позднее, когда Брын превратился в захудалое поселение, а Брянск, напротив, приобрел широкую известность как столица удельного княжества, общее название лесов стали соответствующим образом подправлять, благо для этого было достаточно изменить всего одну букву… Возможно, какое-то время оба названия, старое и новое, сосуществовали на правах синонимов. Однако процесс уточнения и конкретизации географических представлений, сопутствовавший заселению междуречья Оки и Десны, неизбежно вел к тому, что Брынскими все чаще звали леса только по Брыни, а Брянскими — те, что ближе к одноименному городу.
Так ли все обстояло на самом деле, судить очень трудно из-за нехватки соответствующих исторических свидетельств. Те же Брынские леса в летописях не упоминаются, и единственным источником, говорящим об известности их в Древней Руси, остается для нас былина. И все же факт употребления эпосом обоих названий лесов в качестве синонимичных не противоречит высказанному здесь предположению. Следовательно, нам приходится допускать, что создатели былины, определяя место обитания Соловья-разбойника, подразумевали Брынские леса в широком смысле, на пространстве от Брыни до Десны, и поздняя замена некоторыми сказителями названия этих лесов на Брянские по сути своей не так уж и ошибочна… Во всяком случае, наиболее вероятный маршрут поездки Ильи Муромца проходит через весь указанный регион.
Рассмотрим повнимательнее карту. Если бы мы наносили на нее путь богатыря, следуя «букве» былинного повествования, нам, пожалуй, потребовалась бы линейка, ибо, читая текст, складывается впечатление, что Илья мчался в стольный город напрямую, скача на богатырском коне через реки и озера. Но если мы прикинем, где мог бы пролегать подобный маршрут в реальных условиях Древней Руси, нам станет ясно, что человек, спешащий из Мурома в Киев, предпочел бы проделать максимальный отрезок пути по Оке или вдоль ее берега. И только там, где река круто изгибается (в районе нынешней Калуги), он вынужден был бы взять юго-западнее и ехать лесами, устремляясь опять-таки к ближайшей излучине Десны, а уж река привела бы его в Чернигов и Киев. Этот-то путь непосредственно пересек бы сначала Брынские, а затем и Брянские леса.
И еще одна многозначительная деталь. Сегодня мимо села Брынь проходит автомагистраль, ведущая из центра России к Киеву и Чернигову, а параллельно ей тянется железная дорога. Случайно ли одна из важнейших транспортных артерий на этом участке в точности повторяет путь, описанный в былине? Если это и совпадение, то глубоко символичное. Но дело, видимо, в другом. Создатели былины знали, что кратчайший путь из северо-восточных земель в Киев лежит через Брынские леса, потому и направили туда своего героя. Наиболее рациональный маршрут выбирали позднее и строители дорог. К тому же крупные автодороги предпочитали строить по уже существующим, давно объезженным путям.
