Знак четырех. Собака Баскервилей - [89]

Сэр Генри без чувств лежал там же, где упал. Мы сорвали с него воротничок, и Холмс вслух возблагодарил Господа: шея осталась цела, помощь подоспела вовремя. Веки баронета затрепетали, он попытался пошевелиться. Лестрейд втиснул ему между зубов горлышко фляжки, и наш друг глянул на нас испуганными глазами.

– Боже! – прошептал он. – Что это было? Во имя всего святого, что это было?

– Что бы ни было, теперь ему конец, – отозвался Холмс. – Фамильный призрак больше никого не потревожит.

Жуткая тварь, простертая перед нами, поражала одними своими размерами и силой. Это не был чистопородный бладхаунд или мастиф, но помесь двух пород – поджарая, дикая, размером с некрупную львицу. Даже сейчас, скованные смертью, огромные челюсти, казалось, роняли синее пламя; глубоко посаженные свирепые глазки были окружены огненными кольцами. Я тронул светящуюся морду животного, и мои пальцы тоже засветились в темноте.

– Фосфор, – сказал я.

– В хитром составе. – Холмс понюхал мертвое животное. – Без запаха, чтобы сохранилось чутье. Мы обязаны нижайше просить прощения, сэр Генри, за то, что заставили вас пережить такой ужас. Я ожидал увидеть собаку, но только не подобное чудовище. Из-за тумана у нас не было времени хорошенько подготовиться.

– Вы спасли мне жизнь.

– Сперва подвергнув ее опасности. У вас хватит сил встать?

– Дайте мне еще глоток бренди, и я буду готов ко всему. Ну вот! Теперь, с вашей помощью… Что вы собираетесь делать теперь?

– Оставить вас здесь. Этим вечером вы не готовы к новым приключениям. Если подождете, кто-нибудь из нас отведет вас потом в Холл.

Шатаясь, сэр Генри попытался встать на ноги, но он был все еще смертельно бледен и трясся с головы до ног. Мы подвели его к ближайшей скале, он привалился к ней спиной и спрятал лицо в ладонях.

– Нам придется вас покинуть, – сказал Холмс. – У нас еще впереди работа, нельзя терять ни минуты. Дело раскрыто, нужно только задержать преступника.

– Тысяча против одного, что в доме мы его не найдем, – продолжал Холмс на обратном пути. – Услышав выстрелы, он наверняка понял, что игра проиграна.

– Мы были далеко, а кроме того, туман приглушает звуки.

– Он шел за собакой, чтобы вовремя ее отозвать, – можете не сомневаться. Нет-нет, его и след простыл! И все же мы обыщем дом, чтобы убедиться.

Передняя дверь стояла открытой, мы ворвались внутрь и, к изумлению дряхлого старого слуги, который встретил нас в прихожей, поспешно обежали все комнаты. Свет горел только в столовой, но Холмс подхватил лампу и проверил все закоулки. Человека, на которого мы охотились, нигде не было. На верхнем этаже, однако, одна из спален оказалась заперта.

– Там кто-то есть! – крикнул Лестрейд. – Слышу, кто-то шевелится. Откройте дверь!

Изнутри донеслись слабый стон и шорох. Холмс с разбега саданул по двери ногой чуть выше замка, и она распахнулась. С оружием в руках мы вбежали в комнату.

Но отчаянного, готового на все негодяя мы, против ожидания, там не застали. Увиденное застало нас врасплох, и мы на миг застыли в изумлении.

Комната напоминала миниатюрный музей: на стенах были выставлены застекленные ящики с той самой коллекцией бабочек и мотыльков, собиранию которой предавался на досуге этот сложный и опасный человек. В центре возвышался столб, служивший когда-то подпоркой для балки перекрытия, древний и источенный червями. К столбу был привязан человек, мужчина или женщина – непонятно, настолько густо он был окутан простынями, использованными вместо веревок. Полотенце, концы которого были завязаны на обратной стороне столба, держало шею. Еще одно скрывало нижнюю часть лица, и поверх него на нас смотрела пара темных глаз – вопрошающих, полных горя и стыда. В минуту мы сорвали кляп, развязали путы, и на пол перед нами рухнула миссис Стейплтон. Изящная голова поникла на грудь, и я заметил на шее красную полосу – след плетки.

– Что за скотина! – воскликнул Холмс. – Скорей, Лестрейд, бренди! Посадите ее на стул! Она лишилась чувств от слабости и побоев.

Миссис Стейплтон открыла глаза.

– Он жив? – спросила она. – Убежал?

– От нас не убежишь, мадам.

– Нет-нет, я не про мужа. Сэр Генри – он жив?

– Да.

– А собака?

– Убита.

У миссис Стейплтон вырвался долгий вздох облегчения.

– Слава богу! Слава богу! О, этот мерзавец! Посмотрите, как он со мной обращался! – Она поддернула рукава, и мы ужаснулись, увидев множество синяков. – Но это пустяк… пустяк! Хуже всего, что он пытал и осквернял мою душу! Я могла бы вытерпеть все: дурное обращение, одиночество, необходимость лгать – все, если бы оставалась крупица надежды, что он меня любит, но теперь я знаю, что и в этом он меня дурачил и мною пользовался. – Она разразилась рыданиями.

– Он не стоит того, чтобы вы его защищали, мадам, – проговорил Холмс. – Расскажите, где его искать. Если вы в прошлом помогали ему творить зло, то окажите теперь содействие нам, чтобы искупить свою вину.

– Есть только одно место, куда он мог убежать. Это остров со старым оловянным рудником в самой глубине болота. Там он держал свою собаку и там приготовил все на случай, если понадобится убежище. Только там он и может прятаться.