Знак четырех. Собака Баскервилей - [67]

Глава IX [Второй отчет доктора Ватсона] Огонек на пустоши

«Баскервиль-Холл, 15 октября.

Дорогой Холмс,

если в первые дни своего пребывания здесь я не баловал вас изобилием новостей, то теперь (вы должны это признать) восполняю недостаток, ибо событие у нас следует за событием, причем стремительно. Последний отчет закончился кульминацией – Бэрримором у окошка; в нынешнем же – или я очень ошибаюсь – вы найдете для себя целый ворох сюрпризов. Дела приняли такой оборот, какого я никак не ожидал. За последние двое суток они в некоторых отношениях существенно прояснились, но в других еще больше запутались. Впрочем, читайте и судите сами.

Наутро после приключения я до завтрака пошел обследовать комнату, где видел ночью Бэрримора. Как оказалось, западное окно, через которое он так пристально что-то высматривал, обладает одной особенностью: из него лучше, чем из всех прочих, видна пустошь. Напротив имеется просвет между деревьями, открывающий вид прямо вниз, тогда как за другими окнами кроны заслоняют все, кроме пространств у самого горизонта. Раз целям Бэрримора отвечало только это окно, следовательно, он интересовался чем-то – или кем-то – на пустоши. Темнота стояла непроглядная, так что вряд ли он надеялся кого-то там разглядеть. Возможно, подумалось мне, речь идет о любовной интриге. Этим объясняется и скрытное поведение дворецкого, и беспокойство его жены. Мужчина он очень привлекательный, вполне способный похитить сердечко какой-нибудь сельской девицы, так что эта версия казалась обоснованной. А стук двери, услышанный мною из спальни, означал, что Бэрримор отправился на тайное свидание. Так я рассуждал наутро и этими рассуждениями делюсь с вами, хотя развитие событий показало их полную несостоятельность.

Чем бы ни объяснялись похождения Бэрримора, я чувствовал, что молчать и в одиночку искать ответ – выше моих сил. После завтрака, когда мы сидели в кабинете баронета, я пересказал ему все увиденное. Против ожидания, он не особенно удивился.

– Я знаю, что Бэрримор ночами разгуливает, и собирался с ним об этом поговорить. Два или три раза я тоже слышал, как он проходил по коридору туда и сюда, и было это приблизительно в то же время, что и в вашем случае.

– Скорее всего, он каждую ночь навещает одно и то же окно, – предположил я.

– Скорее всего. Если это так, мы сможем за ним проследить и выяснить, что ему там нужно. Интересно, что бы сделал ваш друг Шерлок Холмс?

– Думаю, то же, что предлагаете вы. Холмс бы проследил за Бэрримором и посмотрел, что он будет делать.

– Тогда сходим на разведку вместе.

– Наверняка он нас услышит.

– Бэрримор глуховат, а кроме того, попробовать все равно стоит. Будем ждать сегодня у меня в комнате, пока он не пройдет мимо. – Сэр Генри потер руки, явно довольный тем, что сможет внести некоторое разнообразие в скучную жизнь на вересковой пустоши.

Баронет успел уже связаться с архитектором, который готовил планы перестройки для сэра Чарльза, а также с подрядчиком из Лондона: можно ожидать, что скоро в доме начнется обновление. Побывали оформители и мебельщики из Плимута, и все говорит о том, что наш друг замыслил грандиозные переделки и не пожалеет трудов и средств, чтобы восстановить величие рода. А когда ремонт и отделка завершатся, для полного счастья будет не хватать только супруги. Между нами, все указывает на то, что дело стало только за согласием дамы: нечасто видишь, чтобы человек настолько терял голову, как сэр Генри из-за нашей прекрасной соседки мисс Стейплтон. И все же в этой любовной истории, против ожиданий, не все так гладко. К примеру, сегодня возникли совершенно непредвиденные сложности, немало раздосадовавшие нашего друга.

После упомянутого разговора о Бэрриморе сэр Генри надел шляпу, готовясь выйти из дома. Я, конечно, последовал его примеру.

– Что, Ватсон, вы со мной? – осведомился он, странно на меня глядя.

– Это зависит от того, куда вы собрались. На пустошь?

– Да.

– Ну, вы знаете, какие мне даны инструкции. Не хочется быть помехой, но вы сами слышали, как Холмс настаивал на том, чтобы я постоянно вас сопровождал, а главное – чтобы не пускал одного на пустошь.

Сэр Генри с добродушной улыбкой взял меня за плечо.

– Дружище, – сказал он, – Холмс, при всей своей мудрости, не мог предвидеть того, что произошло со мной в последнее время. Вы меня поняли? Не сомневаюсь, вы не такой человек, чтобы портить мне игру. Я должен пойти один.

Я оказался в крайне неловком положении. Пока я раздумывал, что делать и что отвечать, сэр Генри схватил свою трость и был таков.

Но, подумав основательно, я ощутил укол совести: мне не следовало ни в коем случае упускать клиента из поля зрения. Мне представилось, что́ я почувствую, если вернусь к вам с признанием, что не выполнил инструкций и оттого произошло несчастье. Поверьте, от одной только этой мысли мои щеки запылали. Было еще не поздно догнать сэра Генри, и я пустился по дороге в Меррипит-Хаус.

Я торопился что было сил, но сэра Генри не видел. У развилки я подумал, что, быть может, ошибся направлением, и, чтобы осмотреть окрестность, взобрался на холм – тот самый, с темным карьером. Оттуда я сразу заметил баронета. Он был приблизительно в четверти мили, на тропе, идущей через пустошь, и его сопровождала дама – несомненно, мисс Стейплтон. Я понял, что они сговорились и встреча была назначена заранее. Они шли медленно, поглощенные беседой; мисс Стейплтон, судя по частым мелким жестам, настойчиво в чем-то убеждала, сэр Генри внимательно слушал и раза два мотнул головой в знак решительного отказа. Я наблюдал, стоя среди камней и не зная, что делать дальше. Было бы крайне нетактично последовать за ними и вмешаться в интимный разговор, однако же мой несомненный долг состоял в том, чтобы не упускать сэра Генри из поля зрения. Какое мерзкое занятие – шпионить за другом! И все же я не видел другого выхода, кроме как следить с холма, а потом, ради очистки совести, признаться в этом сэру Генри. Правда, в случае внезапной опасности я не успею вмешаться, но вы со мной согласитесь: что еще я мог поделать в таком сложном положении?