Знак четырех. Собака Баскервилей - [54]

– Да что они тут, за идиота меня держат? – закричал он. – Но только со мной этот номер не пройдет, не на того напали! Черт, если этот парень не найдет мой ботинок, пусть пеняет на себя! Нет, я не против шуток, мистер Холмс, но надо же меру знать.

– Все еще разыскиваете свой ботинок?

– Да, сэр, и найду, чего бы это мне ни стоило.

– Но вы говорили, он был новый и коричневый?

– Да. А теперь пропал старый, черный.

– Что? Неужели?..

– Ужели-ужели. У меня было всего три пары: новые коричневые, старые черные и лаковые, которые сейчас на мне. Вчера ночью кто-то стащил коричневый, а сегодня – черный! Говори, принес? Хорош уже стоять и молчать!

На месте действия появился встревоженный слуга-немец.

– Нет, сэр. Я обошел весь отель, но о ботинке ни слуху ни духу.

– Вот что: если до захода солнца мне не вернут мой ботинок, я вызову управляющего и скажу, что съезжаю.

– Мы найдем ботинок, сэр, даю слово. Только потерпите немного.

– Уж постарайтесь, потому что я не буду дожидаться, пока у меня в этом разбойничьем вертепе утащат последнее. Простите, мистер Холмс, что всполошил вас из-за такого пустяка…

– Думаю, тут есть из-за чего всполошиться.

– Так вы что – относитесь к этому серьезно?

– Чем вы объясняете эту пропажу?

– А чем ее объяснишь? Дикость какая-то, первый раз в жизни со мной такое.

– Может, и дикость… – протянул Холмс.

– А сами вы что думаете?

– Пока не стану утверждать, будто мне все понятно. Ваш случай не из простых, сэр Генри. Если рассматривать его вместе со смертью вашего дядюшки, то не уверен, что припомню второй такой в своей практике, а она охватывает пять сотен дел, считая только важные. Но у нас в руках несколько нитей, и, скорее всего, какая-нибудь из них приведет к истине. Быть может, мы зря потеряем время, прослеживая ложную, но рано или поздно непременно нападем на ту, которая нужна.

За приятным ланчем мы почти не упоминали дело, ради которого собрались. И лишь когда мы перешли в гостиную при номере, Холмс спросил Баскервиля, что он намерен делать.

– Я отправляюсь в Баскервиль-Холл.

– Когда?

– В конце недели.

– В целом я считаю это мудрым решением, – кивнул Шерлок Холмс. – Многое указывает на то, что в Лондоне за вами следят, но среди миллионного населения города нелегко будет обнаружить этих людей и узнать, что они замыслили. Если у них недобрые намерения, вдруг они на вас нападут, а мы не сможем им помешать. Известно ли вам, доктор Мортимер, что этим утром за вами следили от самого моего дома?

Доктор Мортимер вздрогнул:

– Следили? Кто?

– Этого я, к сожалению, сказать не могу. Есть ли среди ваших соседей и знакомых в Дартмуре мужчина с окладистой черной бородой?

– Нет… хотя, дайте подумать… Есть. Бэрримор, дворецкий сэра Чарльза, у него окладистая черная борода.

– И где Бэрримор сейчас?

– Присматривает за Холлом.

– Не помешает знать точно. А то вдруг его каким-то образом занесло в Лондон.

– Но как это узнать?

– Дайте мне телеграфный бланк. «Все ли готово к приезду сэра Генри?» Годится. Адресуйте мистеру Бэрримору, Баскервиль-Холл. Где ближайшая телеграфная контора? Гримпен? Очень хорошо, отправим второе сообщение начальнику почтового отделения в Гримпене: «Телеграмму мистеру Бэрримору вручить в собственные руки. Если он отсутствует, пожалуйста, верните по адресу: сэру Генри Баскервилю, отель „Нортамберленд“». Таким образом мы еще до вечера будем знать, находится ли Бэрримор на своем посту в Девоншире.

– Точно, – согласился Баскервиль. – Кстати, доктор Мортимер, а кто он такой, этот Бэрримор?

– Сын прежнего управляющего, уже покойного. Четвертое поколение Бэрриморов служит в Баскервиль-Холле. Насколько мне известно, он сам и его жена – вполне уважаемые люди.

– Но конечно, – вмешался Баскервиль, – пока в Холле отсутствуют хозяева, у слуг есть прекрасное жилье и нет никаких обязанностей.

– Это верно.

– Бэрримору что-нибудь досталось по завещанию сэра Чарльза?

– Ему и его жене было завещано по пятьсот фунтов.

– Ха! Они об этом знали?

– Да, сэр Чарльз любил поговорить о своих распоряжениях на случай смерти.

– Это очень любопытно.

– Надеюсь, – заволновался доктор Мортимер, – вы не станете подозревать каждого, кто получил наследство от сэра Чарльза, он ведь и мне оставил тысячу фунтов.

– В самом деле? А кому еще?

– Многим частным лицам достались небольшие суммы, и крупные деньги пошли на благотворительность. Все остальное отошло сэру Генри.

– И во сколько это остальное оценивается?

– Семьсот сорок тысяч фунтов.

Холмс удивленно поднял брови:

– Понятия не имел, что речь идет о таких огромных деньгах.

– Все знали, что сэр Чарльз состоятелен, но что он настолько богат, выяснилось лишь после того, как мы просмотрели его ценные бумаги. Общая стоимость наследства приближается к миллиону.

– Бог мой! Когда на кону такая ставка, кто-то может затеять отчаянную игру. И еще вопрос, доктор Мортимер. Если – уж простите мне это неприятное предположение – с нашим юным другом что-то случится, кто унаследует поместье?

– Поскольку Роджер Баскервиль, младший брат сэра Чарльза, умер холостяком, наследство отойдет дальним родственникам, Десмондам. В Уэстморленде живет Джеймс Десмонд, пожилой священник.