Знак четырех. Собака Баскервилей - [31]

– Вы находитесь на попечении мистера Этелни Джонса, инспектора Скотленд-Ярда. Он доставит вас ко мне на квартиру, где я попрошу дать мне полный отчет об этой истории. Вы должны чистосердечно во всем признаться, и тогда я постараюсь быть для вас полезным. Думаю, я сумею доказать, что яд действует очень быстро и когда вы забрались в комнату, то застали Шолто уже мертвым.

– Так оно и было, сэр. Когда я влез в окно и увидел, как он скалит на меня зубы, а голова у него свернута набок, в жизни мне так худо не становилось. Меня точно молотком пришибло, сэр. Прикончил бы Тонгу на месте, если бы он не вскарабкался наверх. Вот поэтому он и дубинку свою бросил, и шипы, как потом признался, а они-то, видать, и навели вас на наш след, хотя как вы его не потеряли, ума не приложу. Злобы на вас у меня нет, но вот что мне странно… – Смолл горько усмехнулся. – Я имею законное право почти на полмиллиона фунтов, но первую половину жизни провел за постройкой волнореза на Андаманских островах, а вторую, похоже, буду копать дренажные канавы в Дартмуре. В недобрый час попался мне на глаза торговец Ахмет и в недобрый час я связался с сокровищами Агры, которые не приносили владельцам ничего, кроме несчастий. На Ахмета они навлекли гибель, майор Шолто терзался страхом и угрызениями совести, а мне они сулят неволю до конца моих дней.

Тут в крошечную рубку втиснулся широколицый и широкоплечий Этелни Джонс.

– Прямо-таки семейная вечеринка! – заметил он. – Холмс, нельзя ли глотнуть капельку из вашей фляжки? Что ж, мы можем друг друга поздравить. Жаль, не захватили второго живьем, но выбора не было. Слушайте, Холмс, сознайтесь, что ваша затея была больно уж рискованной. Мы их едва не упустили.

– Все хорошо, что хорошо кончается, – подытожил Холмс. – Но я действительно не подозревал, какую скорость способна развить «Аврора».

– По словам Смита, на Темзе столь быстроходных катеров раз-два и обчелся и, будь у него еще один помощник-кочегар, мы бы только их и видели. Он клянется, что ничего не знал о норвудском деле.

– Это верно, – вмешался наш пленник, – и краем уха не слышал. Я выбрал его катер, потому как слышал, что он прытче многих. Смиту мы лишнего не болтали, отсыпали кучу монет и пообещали озолотить, когда взойдем на борт «Эсмеральды», – она отходит из Грейвзэнда в Бразилию.

– Что ж, если Смит не нарушил закона, то мы позаботимся, чтобы и его закон не трогал. Злоумышленников мы ловим без проволочек, но выносить им приговор не спешим.

Было забавно наблюдать, как Джонс заважничал после поимки преступника и как его теперь распирает от самодовольства. По легкой усмешке на лице Шерлока Холмса я уловил, что и он думает о том же.

– Скоро мы будем у Воксхоллского моста, – обратился ко мне Джонс. – Там, доктор Ватсон, мы высадим вас с ларцом. Вряд ли стоит напоминать, какую ответственность я на себя беру. Это противоречит всем правилам, но уговор есть уговор. Впрочем, по долгу службы, учитывая ценность груза, я обязан приставить к вам инспектора. Вы, конечно же, возьмете кэб?

– Да, разумеется.

– К сожалению, ключа мы не нашли, а следовало бы предварительно составить опись. Вам придется взломать замок. Где ключ, приятель?

– На дне речном, – бросил Смолл.

– Хм! Ну и зачем было доставлять нам лишние хлопоты? Из-за тебя и так пришлось изрядно попотеть. Ну, доктор, напоминать вам об осторожности излишне. Потом доставьте ларец на Бейкер-стрит. Мы побудем там, а далее отправимся в участок.

Я сошел на берег в Воксхолле вместе с грубовато-добродушным полицейским инспектором, держа под мышкой тяжелый железный ларец. Спустя четверть часа мы подъехали в кэбе к дому миссис Сесил Форрестер. Служанку явно удивил столь поздний визит. Она пояснила, что хозяйка дома приглашена на вечер – и, вероятно, задержится, а мисс Морстен сейчас в гостиной. Туда я и устремился, держа в руках ларец. Инспектор охотно согласился подождать меня в кэбе.

Мисс Морстен, в платье из белой воздушной ткани с мелкими алыми вставками возле шеи и талии, сидела у раскрытого окна, откинувшись на спинку плетеного кресла. Мягкий свет затененной лампы падал на ее милое сосредоточенное лицо и золотил тусклым металлическим блеском пышные завитки ее роскошных волос. Белоснежная рука покоилась на ручке кресла; задумчивая поза свидетельствовала о всепоглощающей хандре. Однако, заслышав мои шаги, мисс Морстен поспешно встала с кресла, и от радостного удивления по ее бледным щекам разлился яркий румянец.

– Я слышала, как к дому подъехал кэб. Подумала, миссис Форрестер вернулась раньше времени, но и помыслить не могла, что это вы. Какие новости вы мне принесли?

– Я принес то, что лучше любых новостей, – сказал я, поставив ларец на стол и стараясь выдержать веселый, непринужденный тон, хотя на душе у меня кошки скребли. – Я доставил вам то, что ценнее всех новостей в мире. Здесь – ваше богатство.

Мисс Морстен скользнула взглядом по железному ларцу и спокойно поинтересовалась:

– Это и есть тот самый клад?

– Да, тут великие сокровища Агры. Половина принадлежит вам, половина – Таддеусу Шолто. Каждому из вас достанется тысяч по двести. Только вообразите! Годовой доход в десять тысяч фунтов. В Англии немного найдется таких состоятельных молодых девушек. Разве это не великолепно?