Значит, я умерла - [76]

— Ужасно и познавательно в равной мере. Что это ты тут делаешь?

— Раскладываю по местам вещи.

— Зачем?

— Я тут все перепутала, — был таинственный ответ, — а теперь возвращаю, как было.

— Я видел твоего брата, когда был в Берлине, — сказал я.

— Клаус для меня несколько лет как умер.

— Он теперь не такой, каким я его запомнил. Изменился. Просил меня передать тебе, что просит у тебя прощения за то, что плохо поступил с тобой. Сказал, что это единственное, о чем он жалеет.

Урсула тихо засмеялась:

— Ах, Тео, ты такой милый мальчик, но такой наивный, если поверил, что леопард может изменить свои пятна… — Она переложила пару колечек в отдельную коробочку. — Я, можно сказать, выросла в Штази. Мой отец был офицером высокого ранга. Клаус пошел по его пятам. А моя мать допилась до смерти, и я тоже следую ее примеру. Жизненный путь каждого намечается еще в юности. Я часто думаю над тем, как сложилась бы твоя судьба, если б твоя мать забрала тебя и сестру с собой и начала новую жизнь. Все было бы совсем по-другому.

— Моя мать вырвалась, — сказал я. — А меня и Джульетту оставила в заложниках.

— Вырваться не удается никому, Тео. По крайней мере, живым.

Урсула любила такие драматические заявления, и мне показалось неуместным напоминать ей о том, что моя мать улетела в Гуам, где оформила развод. Отец не стал спорить, так как она оставила ему все права на воспитание меня и моей сестры. Мать спаслась сама, но не спасла детей.

Урсула уставилась на себя в зеркало.

— Я полон скрытых страхов.

Я содрогнулся, услышав эти слова из ее уст.

— Я слышал это раньше.

— Это строчка из «Медеи».

— Но почему ты…

— Твоя мать играла в этой пьесе. И часто повторяла эти слова. — Урсула взяла стоявший перед ней стакан и обнаружила, что он пуст.

— Я не понимаю.

— Он любил ее — можешь мне верить. Настолько, насколько вообще способен любить, что, по большому счету, сомнительно. Но он всегда хотел ее контролировать, а потому лгал и пудрил ей мозги. Я стыжусь своей роли во всем этом. Меня взяли в дом, чтобы я помогала ей с kinder, а я вместо этого спала с их отцом. Неудивительно, что Джульетта меня возненавидела. — Медленно, цепляясь руками за столик, Урсула встала на ноги — было видно, что она следит за каждым своим движением, как это обычно делают пьяные. — Но я получила по заслугам — позже он проделывал со мной все то же самое, что и с ней. Я теряла себя, чем дальше, тем больше, пока совсем не забыла, кто я такая. — И, покачиваясь, двинулась ко мне. — Теперь ты понимаешь, почему я хотела помочь Кэролайн сбежать. Ей нужна была другая жизнь. Ей и Тедди.

Но я понял только одно — Урсула опять напилась, и что она хочет сказать, разобрать я не могу.

— О чем ты?

— Я пыталась сбежать от твоего отца, но не сумела. Я заслужила эту жизнь. Твой отец — мое наказание. Но Кэролайн не делала того, что делала я. Она не заслужила. Она хотела, чтобы я помогла… но я не могу сделать то, о чем она просила.

— А о чем она просила?

— Она хотела, чтобы я разоблачила семейные тайны Трэкстонов, если она погибнет, — ответила Урсула. — Она хотела, чтобы правда вышла наружу. Но я не могу. Правда лежит слишком глубоко, и я сама ее хоронила. Тедди… — Она всхлипнула, но справилась с собой и продолжила: — Бедный Тедди не заслужил такого.

— Дай-ка я провожу тебя домой.

Но она отмахнулась.

— Я слишком давно делаю это, милый. Я не хочу домой. Не хочу видеть твоего отца — ни сейчас, ни никогда.

Затем обошла меня и пошла сначала по коридору, держась рукой за стену, а потом по лестнице, тяжело опираясь на перила. Я покачал головой и ушел к себе в комнату, где сел на кровать и стал снимать обувь. Было только два часа пополудни — восемь часов по берлинскому времени, — но я не спал в самолете и потому отключился.

* * *

Через час я проснулся с тяжелой головой и ощущением ваты во рту. Наручные часы показывали девять вечера, в окно светило солнце. Я не сразу понял, что забыл перевести стрелки, вернувшись из Берлина.

Обулся, поплескал прохладной водой на лицо. В доме было тихо, только у Глории работал телевизор. Я постучал к ней.

— Извини, что беспокою… А где Тедди?

— Урсула взяла его к ним, поиграть в поезда, — ответила Глория.

Конечно, второй раунд с отцом так скоро после первого не входил в мои планы, но и позволить Тедди оставаться в его компании и дальше я не мог. Выскочил из дома, перебежал дорогу, взлетел по ступенькам особняка напротив и позвонил в дверь.

Мне открыл дворецкий. Вид у него был осуждающий.

— Я пришел забрать сына.

— Его здесь нет.

— Он пришел с Урсулой.

Дворецкий покачал головой:

— Ее нет дома.

Я уже готов был отпихнуть его и ворваться в дом, когда обратил внимание на то, что он удивился не меньше меня.

— Она сказала, что идет к вам, — добавил он.

— Она была у меня, потом ушла, — сказал я, чувствуя, как внутри меня поднимается паника. — То есть они оба ушли…

Глава 43 Дейрдре

Я лежала на чужой кровати и смотрела в незнакомый потолок. Все, что я видела, дрожало и расплывалось, как будто я со дна реки рассматривала рябь на ее поверхности. Но вот мой мозг словно очнулся, воды расступились, и зрение прояснилось.

Рядом со мной стоял человек в белом халате, на вид не старше меня. У него была короткая щетина на шее, изображавшая бородку, и заметный дефект прикуса.