Змеи в ее голове - [61]

Удивительно в ней было то, что она никогда не сомневалась. Вы только подумайте, в полной темноте предпринять новый обход владения, продираться сквозь колючки, раздвигать ветки обеими руками, пыхтеть как паровоз, но идти вперед, ощупывать стену, исследовать решетку — это не женщина, а настоящий бульдозер. Она сказала себе, что, если не найдет способа войти, придется менять стратегию, тогда она вернется завтра и примется за дело по-другому.

И Матильда великолепно доказала, что упорство порой вознаграждается, потому что, проходя по второму кругу (было уже около половины третьего ночи), в одном месте, где была установлена крепкая мощная решетка, она неожиданно обратила внимание на то, что смоковница проломила небольшую часть стены. Матильда обеими руками толкнула камень, который бесшумно упал в высокую траву по другую сторону. Проложить себе путь оказалось трудновато, пришлось искать толстую крепкую ветку, сооружать на камнях рычаг, она задыхалась, не хватает еще, чтобы я окочурилась от остановки сердца прямо здесь, в двух шагах от Анри, твою ж мать. Мысли о таких вещах придавали ей сил.

Минут через двадцать Матильда соорудила достаточно широкую дыру, чтобы попытаться в нее пролезть. Высоковато: ей пришлось встать на камень, потом на другой, а когда она взобралась на стену, ей потребовалось присесть и свесить вниз толстые ноги. А потом — другого способа не было — она бросила сумку вниз, перед собой, и попробовала развернуться задницей в сторону сада. Кончиком ноги она пыталась нащупать землю, траву, но все-таки ей пришлось просто отпустить руки, так что она упала навзничь, вызвав сильный шум и вывихнув лодыжку. Это было неизбежно, она уже не в том возрасте, чтобы заниматься подобными глупостями.

Матильда поднялась, ничего страшного, вот единственное преимущество толстой задницы, сказала она себе.

Подол ее платья порвался, ей было немножко больно, она слегка прихрамывала, но ничего не сломала, и ничто теперь не мешало ей пройти через парк, чтобы нанести визит дражайшему Анри.

* * *

Утонув в кресле, командир мысленно просматривал очередность операций: смазать дверную ручку, закрепить слегка треснувшую цементную плитку, подмести крыльцо, чтобы ни камешка не попало под дверь при открывании… Остается нейлоновая нить как минимум в трех миллиметрах от земли. Он не видел ничего, что могло бы не сработать. Или Матильда на нее наступит, и он будет предупрежден, или она ее порвет, и он будет предупрежден, или она ее перешагнет, не заметив, но, поскольку вокруг террасы их шесть, у нее практически нет шансов не наткнуться хотя бы на одну из них. Разумеется, такое всегда возможно, однако маловероятно. На этот случай имеется вторая защита. Командир не был спокоен: спокойствие в его профессии — это билет на кладбище, но чувствовал себя настолько безмятежным, насколько таковым можно быть, постаравшись подготовиться ко всяким случайностям.

Она наверняка обойдет дом и проникнет через заднюю дверь; в этом Анри был совершенно убежден. Если только не остановится прежде. А это именно то, на что он надеялся, — что она не доберется сюда, что эти идеально натянутые тоненькие нейлоновые ниточки никогда не подадут сигнала о ее присутствии, потому что она будет остановлена прежде.

* * *

Матильда сказала себе в точности то же самое. Она шла через парк медленно — во-первых, потому, что устала, во-вторых, потому, что немного хромала на правую ногу, и вдобавок эта ночь оказалась невероятно темной, так что вообще ничего не было видно. Но это не мешает размышлять, сказала себе Матильда и остановилась. До дома тридцать метров, слева она различала гараж, справа — сарай; прямо перед ней, хотя четко разглядеть было довольно сложно, — двустворчатая стеклянная дверь в дом. А позади дома другая, позволяющая пройти из кухни в садик, — именно через нее Матильда и собиралась появиться.

Если ей удастся.

Потому что, если бы дело касалось меня, сказала она себе, я не позволила бы своему гостю дойти дотуда, я постаралась бы остановить его раньше.

Она приложила палец к губам: ну что же, посмотрим… До чего же забавно вступить в такую игру с Анри — это как шахматисты, которые пересылают друг другу ходы по почте или через телекс. Гараж? Сарай? Это пари, потому что другого шанса наверняка не будет. Пойдем через гараж, сказала себе Матильда, не ночевать же тут!

Она обвела сад долгим взглядом. Чтобы сориентироваться, сделала несколько шагов вперед, но, опасаясь быть обнаруженной, внимательно осмотрелась, мысленно оценила топографию сада и отступила. Она увидела то, что хотела увидеть.

* * *

Дитер две или три секунды держал Матильду на прицеле, но она очень быстро исчезла. Ничего, скоро снова появится. Судя по тому, что он успел увидеть, это довольно толстая женщина, немолодая и, похоже, не имеющая привычки сомневаться в чем бы то ни было. Она выдвинулась, не боясь, что ее заметят. Дитер лежал на чердаке сарая, опустив винтовку с оптическим прицелом, и внимательно вглядывался в те несколько метров, которые цели придется пересечь, чтобы дойти до дома… Для очистки совести он обводил взглядом все видимое пространство на тот случай, если она изберет обходной путь.