Злые песни Гийома дю Вентре - [7]

Из недр земли чудесный бьёт родник.

Как счастлив тот, кто жадным ртом приник

К его струе, к его прохладе синей!

И смерти нет, и старости не знают,

Где трав ковёр волшебный ключ ласкает…

Песком тоски, пустынею без края,

Извечной Агасферовой тропой

Бреду, гоним ветрами и судьбой.

К твоим губам прильну — и воскресаю.

Но горе мне! Испив нектар бессмертных,

Я, как Тантал, не знаю забытья:

Живой ручей, Любви источник светлый!

Чем больше пью, тем больше жажду я!

63. Dum spiro… 29)

To lady T.V.L.

Пока из рук не выбито оружье,

Пока дышать и мыслить суждено,

Я не разбавлю влагой равнодушья

Моих сонетов терпкое вино.

Не для того гранил я рифмы гневом

И в сердца кровь макал своё перо,

Чтоб Луврским модным львам и старым девам

Ласкали слух рулады сладких строф!

В дни пыток и костров, в глухие годы,

Мой гневный стих был совестью народа,

Был петушиным криком на заре.

Плачу векам ценой мятежной жизни

За счастье — быть певцом своей Отчизны,

За право — быть Гийомом дю Вентре.

64. Крестьянский бог

Французов приучают к двум богам.

Один подлаживается к богатым:

Он любит власть и блеск, парчу и злато,

Ему аббаты курят фимиам.

Другой потрафить тщится беднякам:

Вставать с зарёй, трудиться до заката,

Блюсти посты велит голодным свято,

Привыкнуть к хамству, к нищете, к пинкам…

Есть третий — вспыльчивый, но добрый Бог,

Не слишком строгий к прегрешеньям нашим.

Сам винодел. Он сам и землю пашет,

Идя за плугом в золотых сабо;

В вине и девках понимает вкус…

Parole d’honneur 30) — вот истинный француз!

65. Старый ворчун

Люблю тайком прохожих наблюдать я

И выносить им желчный приговор…

Вот эта дама, скромно пряча взор,

Куда спешит? — К любовнику в объятья!

Ханжа-монах, прижав к груди распятье,

В кабак идёт, а вовсе не в собор.

Проворно улепётывает вор,

И вслед ему торговка шлёт проклятья.

Вон девушка с повадкою весталки

Спешит за справкой к своднице-гадалке:

«Мадонна! Отчего растёт живот?!»

А вот несчастный юноша бредёт —

Так нехотя, ну словно из-под палки:

Не то к венцу, не то на эшафот.

66. В походе

Проклятый зной!.. Ругаясь по привычке,

Взметая башмаками пыль дорог,

Идём, идём… Ни выстрела, ни стычки.

Я б отдал пять пистолей за глоток!

Торчат ограды выжженных селений —

Картина, надоевшая давно.

Кто написал здесь: «Шатильон 31) — изменник»?

Давай исправим: «Генрих Гиз — …дерьмо!»

Хоть бы колодец! Чёртова жара…

Сюда б Ронсара: сочинил бы оду —

Не про божественный нектар, про воду!

А мне сейчас, клянусь, не до пера:

Пишу пока свинцом. Чернила — порох.

Да временами — мелом на заборах!

67. Отпущение грехов

Нотр-Дам де Шартр! Услышав твой набат,

Склонив колено в набожном смиренье,

Целую перст аббату. Но аббат

Глаголет: «Сын мой, нет тебе прощенья!

В твоих глазах я вижу Сатану,

Твой рот — немая проповедь разврата,

И весь твой лик — хвалебный гимн вину.

Нет, этот лоб не целовать аббату!»

О горе мне! Неужто не смогу я

Святейшего добиться поцелуя

И, грешник непрощенный, ввергнусь в ад?!

Но, слава Господу, есть выход дивный:

Когда тебе лицо моё противно,

Святой отец, — целуй мой чистый зад!

68. Бродячий шарлатан

Спешите, люди добрые, купить-с!

Учёный лекарь я, не чернокнижник:

На дне бутылки вижу счастье ближних,

Узнать могу я по глазам — девиц.

Каков товар! Он исцеляет горе!

Вот от дурного взора амулет,

Вот для влюблённых — приворотный корень.

Купи, пастух, — всего-то пять монет!

Вот мушки шпанские — мужьям ленивым;

Бальзам, настойки, эликсиры, сок!

Вот мазь целебная — от жён сварливых!

От блох и попрошаек порошок!

Кому чего? От всех недугов лечим:

Больных — добьём, здоровых — искалечим!

69. Жижка 32) нашего полка

До берега мне суждено доплыть:

Долготерпенье исчерпавши, боги

Пошлют Агриппе смерть на полдороге,

Обрежут Парки трепетную нить.

Покроет олимпийца пыль и плесень…

Ну что ж, друзья! Не надо лишних слов,

Ни залпов пушечных, ни скорбных песен.

Взамен бессмертья символов, венков

Попросим нашего мажортамбура

Благоговейно снять с поэта шкуру

И ею барабан свой обтянуть.

Заслышит враг в пронзительной шагрени

Трескучий бред Агриппиных творений —

Его сразит смертельный страх и жуть!

70. Нинон

Печален перезвон колоколов.

Прелестную Нинон несут в могилу…

Сто человек рыдают. Всё село,

Идя на кладбище, скорбит о милой.

Сказал кюре: «О дочь моя, прощай!

Ты долг свой выполнила перед нами…

Прими, Господь, святую душу в рай —

За доброту к нам, грешным. Amen!»

Сто человек рыдали над могилой,

И каждый бормотал себе под нос:

«Ни разу мне Нинон не изменила.

За что ж ты, Господи, её унёс?!»

А муж сказал, наваливая камень:

«За сто ослов, украшенных рогами».

71. Алхимия стиха

Моря и горы, свадьбы и сраженья,

Улыбки женщин — и галерный ад,

Цветов пьянящий запах, трупный смрад,

Экстаз побед — и горечь поражений…

Как изготовить эликсир стиха?

К двум унциям тоски — три драхмы смеха;

Досыпь стеклянным шарантонским эхом,

На угли ставь — и раздувай меха.

Весь божий мир сейчас в твоём владенье:

Одним поэтам свойственно уменье

Влить в грани рифм бессонный жар души.

Плесни в огонь кипящим маслом злобы.

Свинец иль золото получишь? — Пробуй!

Боишься неудачи? — Не пиши.

72. Пополнение

Нет, друг, — ты для убийства молод слишком.

Хотя, признаться, в прежние года

Встречались мне ребята — хоть куда!

Вот помню случай: был такой мальчишка,