Зловредная жертва - [4]

– Брось ты, сынок, – обиделась баба Дуся, – нешто этот вертопрах может тебе что присоветовать по житейской мудрости! Старый ворон не какнет мимо, старый человек не посоветует плохого. А я уж обдумала, как вашу каргу поучить уму-разуму.

– Дело в том, что учить-то, теперь, кажется некого, – неуверено начал Модест.

– Преставилась! – всплеснула руками баба Дуся.

– Сплюньте, – испугался ее клиент. – И вообще, я все-таки хотел бы дождаться вашего непосредственного начальника.

«Оопс, – сказала про себя бабуся, насмотревшаяся иностранных мультиков про Симпсонов и нахватавшаяся заморских словечек и междометий, – беру слова про вертопраха обратно. Так не мудрено всех клиентов распугать».

Только она собралась пропеть дифирамбы талантам и способностям своего внучатого племянника, как дверной звонок возвестил о приходе самого Игоря. Игорь подозрительно посмотрел на посетителя, на взволнованное, горящее всепоглощающим пламенем любопытства лицо своей родственницы и занял место за своим солидным, просто обязанным внушать уважение, столом. Удачно подобранной деталью к интерьеру кабинета была трубка и божественный, не сравнимый с запахом обычного сигаретного дыма аромат табака «Сhaгry» с привкусом вишневой косточки. Игорь не торопясь, выдерживая театральную паузу, набил трубку и выпустил первое облачко синеватого дымка. Раскуривание трубки помогало ему сосредоточиться и составить первое впечатление о клиенте.

Впечатление было благоприятное. Вопреки своему желанию, Игорь никак не мог избавиться от привычки «встречать и провожать» посетителя по одежке. В глубине души он был уверен, что человек, следящий за своим внешним видом, просто не может не контролировать исправное состояние души. Впрочем, он прекрасно осознавал, что это мнение субъективно и старался не руководствоваться им в процессе познания человеческой сущности. Модест был облачен в прекрасно сшитый, видимо, на заказ, серый костюм. Розовая рубашка удачно балансировала на той грани, которая разделяла нарочитую безвкусицу, свойственную шоуменам, и изысканную элегантность делового, серьезного человека. Точку в ансамбле ставил галстук, на тон темнее костюма. Только наметив первые мазки в портрете клиента, Игорь поинтересовался сутью его проблемы.

Проблема оказалась в том, что зловредная бабушка Модеста Красовского, главного, если не сказать единственного в городе фониатора, исчезла. Она пропала еще вчера утром, не ночевала дома, не появилась и сегодня. Модест волновался за свою трудную, но все-таки любимую и единственную бабулю.

Баба Дуся сидела на отвоеванном в процессе многодневных баталий стуле в темном, неприметном уголке и жадно впитывала в себя информацию. Самолюбие ее было удовлетворено: в первый раз ее не попыталась выгнать из кабинета. Сначала выгонял ее сам Игорь, потом клиенты, которым вид маленькой, востроносенькой старушки не внушал доверие. Теперь же шеф, а по совместительству внучек, сам понимал, что без ее помощи агентство не справилось бы с львиной долей дел, а клиент питал к ней доверие, благодаря протекции самого близкого для него человека.

– Вы понимаете, что в милицию обращаться нет смысла, там, кажется, принимают заявления о пропаже людей только по прошествии трех дней, – излагал Модест. – Но дело не только в этом. Как вам, наверное, известно из рассказа Евдокии Тимофеевны, у моей невесты складывались не совсем хорошие отношения с бабушкой. Как раз в вечер, накануне пропажи, между ними произошел нелицеприятный разговор, можно даже сказать, скандал, – клиент конфузливо поправил пальцем очки.

– И поделом карге старой, – высказалась из своего угла осмелевшая было бабуся. Свирепый взгляд, брошенный на нее шефом, заставил принять агентшу смиренный и покорный вид.

– В принципе, – как бы не заметил маленького инцидента Модест, – в этом споре Сашенька была права. Мы, видите ли, уже купили путевки в свадебное путешествие, и тут баба Ася безапеляционно заявила, что едет с нами. Напрасно я твердил, что еще одну путевку достать невозможно, а для ее возраста вредно менять климат, и это просто нетрадиционно: ехать в свадебное романтическое путешествие втроем. Баба Ася кричала, что поедет с нами во что бы то ни стало. Она решила ехать дикарем и жить в нашем номере нелегально.

На все наши аргументы она находила контраргументы. Сашенька пугала ее кондиционером, бабушка говорила, что просто не позволит нам его включать. Я стращал ее кафе – бабушка не переносит общепита – она пообещала готовить сама и даже не подпускать нас в «эти забегаловки». Мы, в конце концов, намекнули ей на сложности, связанные с интимной стороной вопроса, а она – «перетопчитесь». Это было просто ужасно.

– Чем дальше в лес, тем третий лишний, – прокомментировала бабуся из своего угла.

– Баба Дуся, откуда вы понабрались этих ужасных, пошлых выражений? – не выдержал Игорь.

– Ты, Горяшка, не горячись, – скаламбурила бабуся, – это не выражения, а фольклор. Разницу чуешь? Выражения в подворотнях потребляют, а фольклеру в университетах профессора обучают. Не веришь – у Ирки своей спроси. Раньше его собирал Олег Даль, большого ума человек, много книг написал про этот самый фольклор. Он еще по совместительству артистом подрабатывал. А сейчас этим занимается тоже большой ученый. Профессор Фоменко его фамилия. Это он по радио культуру в массы несет.