Зло побеждает зло - [6]
— Не сомневайтесь, мой чек примут в любом банке! — директор покровительственно толкнул меня в плечо, поднимаясь со стула. — Приходите, если еще что-нибудь изобретете!
"Так вот ты какая, чековая книжка!", — наконец-то догадался я.
Мысль о широких возможностях подобного финансового инструмента заняла меня ничуть не менее, чем скупость презервативного магната. Так что спускаясь к выходу, я мечтал о двух вещах — собственной чековой книжке и неизбежной национализации фабрики после прихода к власти герра Гитлера.[10]
Обратно в Metzler Bank я, можно сказать, летел… — увы, только в мечтах. По "странному" совпадению состав Deutsche Reichsbahn из Берлина во Франкфурт тащится все ту же половину суток, что из Франкфурта в Берлин. Снова коротать ночь, скрючившись на деревянной лавке? Идиотское решение, когда есть деньги. В банковской ячейке меня ждет целое состояние, так какой смысл экономить жалкую сотню марок? Опасение обнаружить на месте кучи долларов или фунтов бессмысленные гэпэушные бумаги, или того паче, пустоту, шевелилось лишь в самой глубине души. Но только там, под спудом убаюкивающей формулы "гроши все равно не спасут"; уж слишком мне надоело экономить каждый пфенниг.
От окошечка кассы на Lehrter Bahnhof[11] я отошел с билетом в первый класс. Времени до отправления вполне хватало на обед. Можно устроиться в любом ресторанчике, но я все же решил прогуляться до "судьбоносного" Wertheim. Благо, тут все оказалось рядом. Сперва перебраться по старомодному, оснащенному чугунными фонарями и кирпичными грифонами мосту через Шпрее. За ним пересечь по краю парк Тиргартен, выйти между угловатым зданием Оперы и Рейхстагом на украшенную колонной Победы площадь Республики.[12] А там рукой подать, мимо знаменитых, но не особенно интересных колонны Брандербургских ворот всего несколько блоков-кварталов до торгово-развлекательного центра.
Так что в указанный одним из кондукторов бежевый вагон я ввалился в превосходном настроении, заранее предвкушая здоровый сон на мягком буржуазном матрасе. Увы. Надежда не продержалась и нескольких секунд: вагон изнутри более всего напоминал салон автобуса 21-го века. Никаких купе и спальных полок! Только ровные ряды перемежающихся со столиками двухместных диванов. Приятных на ощупь, сравнительно удобных, но… это же опять спать сидя!
Пасть в пучины скорби, впрочем, мне не дали.
— Камрад! Вот тебя-то мы и ждем! — Услышал я, едва добравшись до своего места. — Третьим будешь?
Улыбка сидящего напротив толстячка легко сгодилась бы для освещения подземелья средних размеров — покрытые веснушками щеки натурально "горели" под лучами катящегося к закату солнца.
— Мы чертовски переживали, что к нам подсадят пару плоских старых вобл, — поддержал "рыжего" сидящий рядом мускулистый блондин лет двадцати пяти. — Не хочу до утра пялиться на постные рожи!
— Скат,[13] вот занятие, достойное настоящих мужчин! — перебил попутчика, а, может и товарища, толстяк, с размаху шлепнув на полированную поверхность стола колоду игральных карт.
Я в изумлении вытаращился на раскатившиеся в широкий веер картинки. На фоне батальных сцен с тщательно прорисованными пушками, кораблями и солдатами, как и положено, выделялись символы мастей. Но каких! Что-то мне привычное напоминали только красные сердечки, а вот дополняли их по-детски стилизованные желтые желуди, ярко-зеленые листочки и непонятные шарики с дырочками.[14]
— Так… Не умею! — от неожиданности я даже забыл поздороваться.
— Scheiße! — искренне удивился блондин. — Да ты присаживайся!
— Никак русский?! — опознал меня по акценту веснушчатый весельчак. — Коммунист или наоборот?
— Скорее третье, — постарался уйти я от прямого ответа.
— Да так же не бывает! Все русские в Берлине или агенты Коминтерна, или сбежавшие от большевиков буржуи.
— Курт, остынь! Какая к черту разница! — подозрительно резко оборвал блондин своего товарища. — Надоело уже! Выборы в марте были, а ты все никак не успокоишься.
— Хотя бы дюжину мест мы взяли несмотря на кучу полицейских запретов! — с апломбом заявил толстячок.
По понятной причине за политикой в Германии я следил с пристрастием. И теперь судорожно вспоминал, кто же сумел ухватить в Рейхстаге двенадцать кресел. Больше всех, почти треть — социал-демократы. Процентов пятнадцать, то есть непомерно много, взяла какая-то полностью забытая к 21-му веку банда националистов, монархистов и антисемитов. Третье место осталось за католиками-центристами, коммунисты с десятью процентами на четвертом, это как раз полсотни мест из пятисот возможных. Таким образом мне нужно смотреть на двух-трех процентников, аутсайдеров первой десятки. Фермеры, баварцы и… НСДАП, чтоб ей провалиться. Судя по повышенной агрессии — передо мной скалится в улыбке совершенно реальный нацист!
— Guten Abend, meine Herren! — неожиданно вмешался в разговор господин лет сорока, по всему видно, мой будущий сосед по дивану.
— Ох, неужели! — блондин в восторге аж вскочил со своего места.
— Депутат герр Брюнинг,[15] — с ехидцей протянул поклонник фюрера, почему-то с акцентом на слове герр.
— Премного польщен вашим вниманием, — блеснул толстыми линзами очков новый попутчик, очевидно соглашаясь с именем.
Ортодоксальная альтернативка со всеми атрибутами – прогрессорством и рояльностью. 1965 год от рождества христова, где-то между Европой и Азией. Все персонажи и события являются вымышленными, возможные совпадения случайны. Образы и действия названных политических деятелей, чьи имена совпадают с реальными персонами также являются вымыслом автора.Наш современник попадает в 1965 год и начинает подыгрывать Шелепину, Семичастному и Ко против Брежнева. Много прогрессорства.
Ортодоксальная альтернативка со всеми атрибутами – прогрессорством и рояльностью.
Еще не поздно. Часть II. На распутье. Ортодоксальная альтернативка со всеми атрибутами – прогрессорством и рояльностью. Закончено.Наш современник попадает в 1965 год и начинает подыгрывать Шелепину, Семичастному и Ко против Брежнева. Много прогрессорства.
Миновал первоначальный шок, охвативший Петра Воронова после его «провала» из 2010 года в прошлое СССР. Тяжелое колесо истории перескочило на рельсы новой реальности, и какой она будет – уже никто не знает. Но жизнь продолжается, на фоне быта и производственных интриг главный герой не устает внедрять компьютерные технологии XXI века в 1967 году. Сложностей на этом пути более чем достаточно, даже простейшие клавиатура и дисплей с трудом укладываются в сознании ученых и инженеров прошлого.Между тем обогащенная знанием о будущем часть руководителей страны окончательно консолидирует политическую и экономическую власть и начинает осторожные реформы.
Угораздило меня попасть из 2010 года в 1965-й! С ноутбуком, RAVчиком и трагическим послезнанием о дальнейшей судьбе СССР! Но судьбы меняются. Вот и мне, русскому инженеру Петру Воронову, многое удалось изменить в этой реальности. Как? Да конечно же срочной, можно даже сказать, досрочной компьютеризацией всей страны. Несколько лет прошло, а СССР уже догоняет капиталистов. Как повернется в дальнейшем судьба моей страны, предсказывать не берусь: реальность-то изменилась. Но надежды на нормальное развитие есть, и одно я могу утверждать твердо: для спасения СССР я сделал все.
Обычный студент, наш современник, в 1926 году. На его пути будет все: тяжелейшие испытания, схватки и погони, встречи с великими людьми, любовь и деньги. Он побывает в Ленинграде, в Хельсинки, в Берлине, в Мюнхене, в Стамбуле, в Одессе и, конечно, в Москве. Он сумеет изменить историю России и мира. И сделает это с предельной, по-настоящему исторической достоверностью.
Моя самая старая сказка. Новогодняя. Про девушку, которая слишком увлекалась чудесами. И про волшебника, который в них не очень-то верил.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Он мечтал намыть золота и стать счастливым. Но золото — это жёлтый бес, который всегда обманывает человека. Кацап не стал исключением. Став невольным свидетелем ограбления прииска с убийством начальника артели, он вынужден бежать от преследования бандитов. За ним потянулся шлейф несчастий, жизнь постоянно висела на волосок от смерти. В колонии, куда судьба забросила вольнонаёмным мастером, урки приговорили его на ножи. От неминуемой смерти спасла Родина, отправив на войну в далёкую Монголию. В боях на реке Халхин-Гол он чудом остался жив.
Дример — устройство, позволяющее видеть осознанные сны, объединившее в себе функционал VR-гаджетов и компьютерных сетей. В условиях энергетического кризиса, корпоратократии и гуманистического регресса, миллиарды людей откажутся от традиционных снов в пользу утопической дримреальности… Но виртуальные оазисы заполонят чудища, боди-хоррор и прочая неконтролируемая скверна, сводящая юзеров с ума. Маркус, Виктор и Алекс оказываются вовлечены в череду загадочных событий, связанных с т. н. аномалией — психокинетическим багом дримреальности.
В Центре Исследования Аномалий, в одной из комнат, никогда не горит свет. Профессор Вяземский знает, что скрывается за ее дверями. И знает, как мало времени осталось у человечества. Удастся ли ему найти способ остановить аномалии, прежде чем они поглотят планету? И как быть, если спасти мир можно только переступив законы человечности?
После неудавшегося Апокалипсиса и изгнания в Ад Сатана забирает с собою Кроули, дабы примерно его наказать — так, как это умеют делать в Аду, — а Азирафаэль не собирается с этим мириться и повышает голос на Господа. Рейтинг за травмы и медицинские манипуляции. Примечание 1: частичное AU относительно финала событий на авиабазе. Примечание 2: частичное AU относительно настоящих причин некоторых канонных событий. Примечание 3: Господь, Она же Всевышний, в этой Вселенной женского рода, а Смерть — мужского.
