Злачные преступления - [86]
— Да, — сказал Альфред в трубку, — да, это огромная потеря, но мы должны двигаться дальше. Все так же в семь вечера. Да, во время стресса есть совершенно не хочется. О, нет. На собрании я буду присутствовать лично, — директор с шумом втянул воздух в ноздри, — ресторатор прежний.
Прежде чем Перкинс по своему обыкновению успел добавить «та-та», на том конце повесили трубку.
— Это из «Таттеред кавер», — громко оповестил меня Перкинс, тряхнув седой шевелюрой.
Стол директора был завален бумагами, а в центре красовалась огромная корзина цветов. Очевидно, кто-то решил высказать директору признательность, пока еще не стало слишком поздно. Под глазами Перкинса залегли темные круги. Сегодня на нем вместо обычного твидового костюма был пиджак цветов военно-морского флота. И что уж совсем странно, директор до сих пор не проронил ни одного сравнения.
— Директор Перкинс, с вами все в порядке?
Альфред посмотрел на меня долгим грустным взглядом.
— Нет, мадемуазель, со мной не все в порядке.
Директор повернулся на кресле по направлению к картине с Биг-Беном.
— Джордж Альберт Тернер, — задумчиво сказал Перкинс, — великий внук Джозефа Маллорда Уильяма Тернера[32].
Директор снова повернулся ко мне. В слабом утреннем свете выступившие по всему лицу вены были видны очень отчетливо.
— Как же я далек от истины, — грустно заключил Перкинс.
— Просите, я не совсем понимаю, о чем вы говрите…
— Ох, господи! Чистота учительства, чистота искусства, чистота научных исследований… Все это, — директор сжал голову обеими руками, а затем обвел глазами комнату, — так далеко от того, что меня окружает…
— Мистер Перкинс, я вижу, вы очень расстроены. Пожалуй, нам лучше будет поговорить о Джулиане в другой раз. Видимо, у вас была тяжелая встреча…
— Встреча? Какая встреча? — Директор издал неприятный смешок, — сегодня я встречался только с полицией.
— Но, — я растерянно посмотрела на чайник и сладости, — мне показалось…
В ответ я получила еще один ироничный взгляд.
— Окончание четверти, мадемуазель! Цветы — всего лишь подарок. Хозяева цветочного магазина мечтают о том, чтобы их сын в следующем году поступил в Браун. Для этого мне необходимо исправить три оценки этого парня по французскому языку, а потом написать рекомендательное письмо.
Я в ужасе посмотрела на директора. Мне показалось, он сошел с ума, раз говорит об этом вслух, но Перкинс продолжил:
— Один из наших учителей ходит теперь в новой шубе. Недавно он поинтересовался, не слишком ли это вызывающе — носить меховое пальто, по цене превосходящее весь его гардероб. При этом учитель клялся, что никто не просил его исправлять оценки. Я ответил: «пока не просили».
— Так, может, кто-то хотел, чтобы мисс Феррелл…
Перкинс отрицательно покачал головой.
— Эти люди сейчас на Мартинике вместе с сыном. Каждый октябрь они ездят туда отдыхать, а потом их сынок никак не может нагнать школьную программу. Кстати, они возжелали, чтобы я оплатил их сыну эту поездку, поскольку на Мартинике он тренирует свой французский. Я ответил «почему бы и нет?».
— Чистота учительства, — мягко повторила я, — вы исправили те три оценки?
Перкинс хихикнул.
— Не могу ответить на вопрос. Вы даже не представляете, под каким давлением я нахожусь…
— Хотелось бы попробовать, — сказала я голосом, полным убеждения, — посмотрите, что происходит вокруг в последние две недели! Если уж мы заговорили о подарках, скажите что-нибудь по поводу стипендии Джулиана. Боюсь, все это звенья одной цепи — учительская шуба, цветы и прочее. Кто знает, когда Джулиану придет анонимное сообщение о том, что он должен сделать, чтобы сохранить деньги. На следующей неделе, через месяц…
Перкинс пожал плечами и посмотрел на картину младшего Тернера.
— Мадемуазель, мне известно не больше вашего. Иногда нам звонят из банка. Однако по моим сведениям имени тайного доброжелателя не знает никто. По крайней мере, теперь не знает, — добавил Перкинс, словно прочитав в моих глазах невысказанный вопрос относительно Феррелл.
— Почему вы так уверены, что ее убили?
— У всех нас есть принципы, мадемуазель. Они есть у вас, у меня, были и у мисс Феррелл, — Альфред беспомощно развел руками, а затем продолжил на повышенных тонах, — но как ресторатору, вам должно быть известно, что иногда людям приходится принципами поступаться. Вы, например, обязаны угождать клиентам. Если тучный человек захочет на празднике есть сливочную помадку, вы ведь не станете кормить его зерновым хлебом? А теперь представьте, что будет, если вы начнете ему перечить! Недовольные родители вполне способны сделать мою жизнь невыносимой: они могут звонить, писать и даже угрожать…
— Так вы имеете в виду, мисс Феррелл в один прекрасный день отказалась играть в эти игры? Так же как мисс Сэмюэльсон?
Глаза Перкинса сверкнули гневом. Он был готов возненавидеть меня за этот разговор. Альфред явно пытался справиться со своим эмоциональным состоянием, вернуть былую учтивость, однако у него это плохо получалось. Чтобы не наговорить лишнего, директор поджал губы и ничего не ответил.
— Вы сказали полиции, что Феррелл больше не хотела жить по чужим правилам?
Владелица небольшого ресторанного бизнеса Голди знает цену деньгам.Когда на счету остается всего пара долларов, а экс-супруг, преуспевающий врач-гинеколог, выплачивает мизерные алименты на содержание их сына Арча с неохотой, рассчитывать приходится только на саму себя.Голди берется за любую работу, которую только можно найти, даже если это предложение организовать бранч в частной школе для отпрысков самых богатых и влиятельных жителей города Аспен-Мидоу.Однако, планируя это торжественное мероприятие, она даже представить не могла, что так удачно начавшийся для ее маленького бизнеса день закончится настоящей трагедией…
«…Стараниями моего друга Уотсона мир знает меня как «мыслящую машину», как человека с холодным сердцем и трезвым рассудком. Однако судьбе было угодно преподать мне урок, и в моей жизни произошли события, которые навсегда изменили мое отношение к человеческим чувствам. С тех пор моя ироничность по отношению к любви является скорее следствием горьких воспоминаний и, быть может, насмешкой над самим собой…».
Героиновый трафик становится все активнее — а у полиции Нью-Йорка, пытающейся перекрыть поток «белой смерти», все меньше шансов на успех.Наконец, копам дают новых напарников — людей, прошедших ад «локальных войн» и верящих, что цель оправдывает средства.Одна из таких команд — детектив Сиксто Сантьяго и его партнер Мор — молчаливый мастер боевых искусств, не расстающийся с оружием.Их цель — особый наркодилер, который разработал новый, уникальный канал сбыта.В Нью-Йорке на него работают десятки, сотни курьеров.
Поль Матисс, бывший агент спецслужб, а ныне практикующий врач, мечтает об одном — добыть средства для своей клиники, где он бесплатно «собирает по частям» молодых рокеров и автомобилистов, ставших жертвами дорожных катастроф. Только поэтому он соглашается принять предложение старинного друга и наставника, когда-то обучившего его шпионской премудрости, возглавить расследование загадочного дела, первый эпизод которого произошел в далекой Польше. Экстремисты от экологии разгромили биолабораторию — вроде бы с целью освободить подопытных животных.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уютный городок Северотуринск будто специально создан для размеренной, неторопливой жизни. Однако его тишина на поверку оказывается обманчивой. Город внезапно потрясает череда жестоких убийств. Более того, на пороге гостиницы в упор расстрелян депутат Государственной думы. Дело о его убийстве ложится на стол старшего помощника Генерального прокурора Александра Борисовича Турецкого, которому и предстоит выяснить, что скрывается за мнимым спокойствием приволжского городка.