Злачные преступления - [17]

— Не совсем, — пробормотала она. — Извини, Голди. Мы еще должны посмотреть, что ты приготовила на вечеринку у Грир. Увидимся через пару часов.

После этих слов Кэролайн и ее квадратный муж удалились, на ходу слизывая крошки с пальцев.

— С чего вдруг такой резкий отказ?

— Нет-нет, дорогая, королевские подданные должны чистить подносы. А королевским особам сейчас необходимо пообщаться с несколькими прихожанами, прибывшими из Страны Святости. — Доусоны как раз вели благочестивую беседу с разодетой парой, которую я никак не могла вспомнить.

— Ты же понимаешь, Голди, это же Англия, — с придыханием сказала Марла и добавила: — Одного не могу понять, если ей не понравился пирог, зачем она съела столько кусков?

Мне тоже этого было не понять. Я подошла к сервировочному столику, где Одри заново наполняла опустошенные тарелки. Внезапно мой взгляд зацепился за Арча, стоявшего у противоположной стены комнаты. Он беседовал с тощими и высокими супругами Маренски, которые старательно избегали то ли еды, то ли меня, а может, и того и другого. Стэн и Рода Маренски принадлежали к тому типу людей, который рестораторы ненавидят больше всего. Они тыкали в еду вилками, не доедая ее, а затем начинали ныть, что все очень дорого. Стэн упорно расспрашивал о чем-то Арча. Увидев меня, сын послал мне умоляющий взгляд, как бы говоря: «Мы уже можем уйти?» Я подняла вверх руку с растопыренными пальцами, что должно было обозначать пять минут. Затем я жестом приказала ему прекращать разговор. Маренски тут же обернулись на меня.

— У сына директора были какие-нибудь проблемы? — мягко спросила я Арча, когда он подошел ко мне.

Арч поправил очки. В уголке рта у него застрял кусочек сыра. Я взяла салфетку и вытерла сыну рот.

— Ты полагаешь? — попытался увильнуть от ответа Арч.

— Расскажи мне о Магуайре, сыне директора. И о его проблемах.

Арч безразлично пожал плечами.

— Ну, он любит посачковать. Я имею в виду, что при таком папе, вряд ли кто-то станет предъявлять ему претензии. По-моему, ему запретили водить машину. Слушай, мам, люди сегодня ничего хорошего о Ките не говорят. Как будто считают, что он заслуживал смерти.

— Кто это такое говорил? Маренски? Дай догадаюсь, Маренски и другие люди тоже?

Арч снова пожал плечами. Так же, как и Джулиан, он начинал говорить, только если от этого зависела его жизнь.

— Я же говорил вам, Кит — классный парень. Несмотря на то, что он был старшеклассником, с ним можно было поговорить. Большинство старшеклассников просто игнорировали нас, — Арч потянулся за очередным кексом.

— Знаю-знаю, — сказала я и внезапно ощутила острый приступ материнской боли за детей такого же субтильного телосложения, как мой Арч.

Появление Марлы напоминало что-то грандиозное. В одной руке она держала кусок торта, а в другой — чашку кофе. С этой чашкой Марла смотрелась очень внушительно.

— Торт просто божественный. Ради одного кусочка я готова пойти на многое.

Я покачала головой.

— Ты только послушай, там Доусоны спорят с Одри Куперсмит. Кэролайн заявила, что образование менее важно, чем факультативные занятия спортом. А Одри сказала, что, помимо волейбола, Грир интересуется только нарядами. Кэролайн ответила, что Грир в этом отношении могла бы преподать дочери Одри несколько уроков. А потом Доусон уставилась на Куперсмит и добавила, что Одри и самой бы не помешало обратиться к стилистам.

Я фыркнула:

— Бедная Одри! Лучше бы она держалась от Кэролайн подальше.

— Да не переживай! — сказала Марла. — Я сказала падре Олсену, что у нас завязался спор и срочно нужен судья. А он спрашивает, спор теологический или этический? Я говорю «академический». Он покивал, а потом заявил, что прекрасно изучил эту область в семинарии.

— Правда?

Прежде чем Марла успела ответить, к нам подошел глава алтарной гильдии и попросил меня освободить столы, поскольку в фойе церкви вскоре намечалось еще одно собрание. Арч тут же слинял.

К моему облегчению, сыра на тарелке почти не осталось, от сливового пирога остались лишь крошки, а оперение яблочных птиц поредело на несколько перьев.

— Ох, Голди! — лицо падре Олсена осветилось радостью. — Это было изумительно. А какой великолепный кофе! Я надеялся, что смогу уговорить тебя поработать на ланче для теологической коллегии. Прости, что мы не в состоянии…

— Нет, спасибо! — весело ответила я, собирая остатки гауды. — У меня плотное расписание на ближайшие три месяца.

Это было не совсем правдой, однако клиенты должны платить по счетам. В конце концов, мне нужно на что-то растить сына.

— Не понимаю, почему ты считаешь, что твоя дочь единственная образованная… — менторским голосом вещал Хэнк Доусон, оживленно размахивая кусочком гауды. — Нужно смотреть на вещи широко…

Кэролайн Доусон многозначительно кивнула и отправила в рот последний кекс. Фалды ее красного костюма негодующе задрожали. Она проглотила еду и попыталась закончить мысль мужа:

— Вчера я говорила с главой приемной комиссии…

— Ты полагаешь, это помогло тебе стать умнее? — Одри покраснела и свирепо посмотрела на соперницу. — Ты же не знаешь ничего о ценности образования.

Одри замолчала, и я почувствовала, как от ее взгляда у меня по спине побежали мурашки.