Зимородок - [9]

The Doppler effect makes

The clacking of the wheels

Higher, then lower,

As the racket recedes.

The rattle of the window panes settles.

The teacher’s calm voice

Emerges from the noise:

“This train has nothing to do with you,

You are not at the station,

You do not have a ticket,

Keep watching your breath.”

The engine of my inner locomotive

Clangs,

Ready to resume its relentless work,

To propel its tired passengers

Into the ever-receding distance.

Лес после грозы Стихи на русском языке

«Нас боги обжигают, как горшки…»

* * *

Печалью жажду утолив,

Весельем – голод,

Свободен тот, кто всё простил,

Он снова молод.

Ему не в тягость дальний путь,

Открытый взору.

И ясен свет, и внятен зов

Его простора.

Кинцуги

Кинцуги – японское искусство реставрации керамических изделий с помощью лака, смешанного с золотым, серебряным или платиновым порошком… Поломки и трещины неотъемлемы от истории объекта и поэтому не заслуживают забвения и маскировки.

Из Википедии

Золотую починку – кинцуги —

Чистым золотом не оплатить.

Чтоб разбитая ожила чаша,

Из осколков придётся испить

Крови, горечи, соли, забвенья,

Страха, мёртвой воды пустоты,

Покаянья, печали, прощенья.

И тогда лишь познаем биенье

Пульса в жилах её золотых.

Мутёнок и клонёнок

Клонёнок и мутёнок (интересная может сказочка получиться).

Вячеслав Лейкин

Жил да был на свете Мутёнок. Он был не такой, как все, не похожий на всех остальных – ят и – ат в своей округе, даже в максимальном радиусе. Поэтому никто с ним не хотел ни – ать, ни – ться, и ему было – но и – ко.

Однажды Мутёнок не стерпел и пожаловался на это своим Мути и Омуту. Те, конечно, сперва возмутились, грозились всех этих – их и – ых, – ят и – ат хорошенько от-, на- и при-, а также показать им, где и куда. Но, поостыв, поняли, что даже если бы им это и удалось, то Мутёнку-то по-прежнему будет не с кем – ать и – ться.

И тогда Муть отправилась к Жути, которая ей была – ой то ли по прямой, то ли по касательной линии, и всё ей рассказала. А та и говорит: «Приведите ко мне своего Мутёнка, оставьте его у меня на два-три, и я всё устрою». Вообще-то Жуть, конечно, но что было делать? Привели и оставили.

И вот спустя два-три вернулись. Глядят, а рядом с Мутёнком – Клонёнок. Точь-в-точь. А чуть позади – ещё один Клоник. И тоже – как две капли. А там, дальше, – целое стадо клоновое. И все как один.

Вот с тех пор. И всё больше и больше. Так что в конце концов.

А ведь если бы – ята и – ата с самого начала, то никакого Апокалипсиса и не было бы.

Сердце зимы

Отпусти меня в самое сердце зимы.

Настежь дверь распахни мне в полночный мороз.

Тебе страшно, что там, за порогом, лишь мгла.

Ты не веришь, что воды непролитых слёз

Замерцают снегами в сиянии звёзд.

Ты не знаешь, что в памяти я сберегу,

А что брошу, как мёртвые ветки, в огонь.

Всё равно отпусти. И как выкуп, как дар,

Серебро зимней ночи пусть примет ладонь.

Пустота ли, простор ли – всё это одно.

Пусть в дороге моей ты не видишь пути,

Всё равно на прощанье благослови.

Не жалей. Не тревожься.

Пора.

Отпусти.

Равноденствие

1. Осень

Тревога, тревога, тревога

Трубит в свой охотничий рог.

Во мрак убегает дорога,

И ветер свистит у порога,

И посох стучит о порог.

2. Весна

Волнами, волнами, волнами

Уходит простор к горизонту.

Кругами, кругами, кругами

Тень птицы ласкает траву.

В давно онемевшие губы

Вливается тёплая влага.

Глаза, позабывшие зренье,

Безмерную пьют синеву.

Памяти С. А. Дыренкова

Ангел усталый лыжню проложил в облаках.

Плечи и крылья натёрты: ружьё и рюкзак.

Знает он свойства всех трав и повадки зверей.

Знает, чьё пастбище – свет, а чьё логово – мрак.

Что мне за дело, какого он бога слуга?

Слов его мне не понять, но читаю следы:

Дыма горчинку над сладостью вечных снегов,

Сполох багряный над кромкою звёздной воды.

Нет ни пути впереди, ни дороги назад.

Две параллели сбегаются в точку вдали.

Это – ему приговор и награда ему:

Землю живую беречь, не касаясь земли.

Размышления Лиса

Пшеничные поля ни о чём мне не говорят. И это грустно! Но у тебя золотые волосы. И как чудесно будет, когда ты меня приручишь! Золотая пшеница станет напоминать мне тебя. И я полюблю шелест колосьев на ветру…

Антуан де Сент-Экзюпери, «Маленький принц»

Ручные тоскуют

По прикосновению рук.

А я – отвык, одичал.

Неразрывен круг

Привычных созвездий.

За ним затерялся след

Иномирного странника.

Спелых колосьев цвет

Снова сделался

Лишь позолотой осенних дней.

Я не вижу сигнала

В мерцании дальних огней.

Я забыл, растерял

Всё, чему я когда-то учил.

Но ведь он научился?

Ведь он меня приручил…

Колыбельная

Пускай покой к тебе приткнётся тёплым боком

И замурлычет под твоей ладонью.

Морозные просторы заоконья

Забудь на время. Пусть бессонным оком

Луна, как часовой, глядит сквозь дымку,

Пусть зимний ветер флюгер ржавый вертит.

Тревоги жизни и печали смерти

Забудь на время.

Спи с теплом в обнимку.

Нет так нет

Нет так нет, нет так нет.

Звук стихает. Меркнет свет.

Спотыкается, плутает,

Исчезает чёрный след.

Небо землю укрывает,

Подтыкает толстый плед,

Стелет, стелет первый снег.

Нет так нет, нет так нет.

Замедляется дыханье,

Время замедляет бег.

Сон наркозный, кокон, мантра,

На семь бед один ответ:

«Нет так нет, нет так нет».

Рассвет

Птиц предрассветных свист, как сеть,