Зимние праздники. XIX - начало XX в. - [18]

Шрифт
Интервал

Как правило, эти шумные шествия на адвент сопровождались сбором пожертвований, исполнением песен (chansons de quêtes), подобных тем, которые слышались и в рождественский сочельник, и на Новый год, и в день королей. На адвент совершались обряды чисто аграрного характера.

В некоторых областях Нормандии и Орлеане было принято зажигать на полях огни, которым приписывались магические свойства изгонять вредителей полей: кротов, полевых мышей, гусениц. Зажигать огни могли лишь дети в возрасте до 12 лет, и, если у крестьянина не было детей такого возраста, он приглашал детей соседа или родственника. Вооружившись горящими головнями, дети бегали по полям, поджигали приготовленные заранее возле деревьев пучки сена и соломы, бросали соломенные факелы на ветви, восклицая при этом:

Taupes, chemilles et mulots
Sortez, sortez de mon clos
Ou je vous brule la barbe et les os.
Arbres, arbrisseaux
Donnez-moi des pommes à minot.
Кроты, гусеницы, полевые мыши,
Уходите, уходите с моего участка.
Или я вам сожгу бороду и кости.
Деревья и деревца, дайте мне
                 мино яблок.[97]

25 декабря заканчивается предрождественский пост, наступает кульминационный момент зимних календарных праздников — рождество. В различных провинциях Франции рождество имеет свои диалектальные названия. На юго-востоке это названия, производные от латинского calendae: Calendo — в Провансе, Chalande — в Дофинэ, Caleno, Chalènos — графстве Ницца (совр. департамент Приморские Альпы). Итальянское Natale, производное от латинского Dies Natalis («день рождения»), в Южной Франции, в провинциях Каталонии и Нижнем Лангедоке приняло форму Nadal, в Гаскони и Лимузене — Nadau. На западе — в Жиронде, Шаранте, Пуату, Анжу — употребляют названия с корнем nau, nô. В остальной части страны — чаще всего встречаются диалектальные вариации от Noël, Noue, No-ié. В настоящее время все это многообразие наименований вытесняется ставшим общефранцузским Noël. Общего мнения об этимологии этого слова нет. Возможно, что оно происходит от Dies Natalis подобно Nadal. Некоторые ученые считают Noël производным от Novella, bonne Nouvelle по аналогии с nouveau («новый»), которое на старофранцузском писалось neuel, novel.[98]

Рождество — это во Франции один из важнейших праздников года. Однако многие французы лишь из рассказов стариков знают о том комплексе древних языческих обрядов, направленных на благополучие семьи, дома, хозяйства, переплетенных с церковно-христианскими обрядами, которые прежде сопровождали этот праздник, так же как и другие основные праздники цикла: день Нового года и день Королей.

Христианский праздник рождества, приуроченный ко дню зимнего солнцестояния, митраистскому празднику рождения «Непобедимого солнца», предвещавшего близкое возрождение природы, всегда был окрашен радостными тонами. Хотя религиозное содержание рождества для многих утрачено, для всех французов это радостный праздник преддверия Нового года, надежд на лучшее будущее.

По старой традиции, в канун рождества вся семья, близкие родственники стремятся собраться вместе за праздничным столом, для которого и в наше время готовят некоторые традиционные кушания. Задолго до праздника в деревнях начинают откармливать гусей и индеек, режут свиней, заготавливают кровяные колбасы. «Декабрь — месяц праздников и кровяных колбас», — говорят французы. Запечённая свиная голова, кровяная колбаса, жареный гусь или индейка — некогда ритуальные, а ныне традиционные рождественские блюда. Горох, фасоль, бобы, чечевица — зерна, заключающие в себе зародыш ростка, непременно использовались для приготовления ритуальной еды и, так же как сладости, ритуальный хлеб, пироги, фрукты, орехи, каштаны, были обязательной принадлежностью рождественской трапезы. В каждой местности издавна готовят свои излюбленные блюда, ставят на стол фрукты и овощи из своего хозяйства. Изобилие блюд на праздничном столе считалось залогом благополучия и богатства семьи.

Трапеза, которую совершали в канун рождества, перед тем, как семья отправлялась к рождественской мессе, нередко готовилась только из постных и десертных кушаний, при этом соблюдалось традиционное число блюд. В Провансе, например, для праздничной трапезы, называемой здесь le gros souper, стол накрывали тремя скатертями, что, как полагают, должно было символизировать святую Троицу; на столе обязательно стояли три блюда с зелеными всходами зерна и три свечи. В число семи традиционных блюд входили суп с шалфеем и чесноком, шпинат или кушание из трески, зеленые и черные маслины, приправленные перцем, замаринованные в свежем оливковом масле, жареная рыба, цветная капуста, сельдерей или кардон в анчоусном масле, улитки. Десертных блюд было обычно тринадцать, «в память о Христе и 12 апостолах»: это виноград, финики, миндаль, сливы, апельсины, зимние груши, яблоки, маринованная цедра, конфитюр из айвы на виноградном мусте или виноградное варенье, нуга белая и черная, круглые лепешки на молоке и расщепленная в форме креста большая круглая плоская лепешка на растительном масле.

К рождеству готовился и специальный рождественский хлеб (Pain Calendal), который украшали зеленью, остролистом или омелой. Хлеб этот разрезали на части: одну часть обязательно выделяли для бедных, выделяли также долю для домашних животных и долю для умилостивления водной стихии: рыбаки и моряки бросали в море, чтобы задобрить его, кусочек рождественского хлеба.


Еще от автора Юлия Валерьевна Иванова-Бучатская
Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы. Летне-осенние праздники

Монографическое исследование посвящено описанию и разбору традиционных народных обрядов, праздников, которые проводились и в настоящее время проводятся в странах зарубежной Европы, В книге показывается история возникновения и формирования обрядности, ее социальная сущность, выявляются конкретные черты для каждого народа и общие для всего населения Европейского материка или региональных групп.


Исторические корни и развитие обычаев

Монография — четвертый, последний, выпуск серии «Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы». В нем освещается история происхождения и развития обычаев и обрядов в странах западной Европы, показываются исторические корни основных календарных праздников, описываются ритуалы этих народных празднеств — развлекательные, игровые моменты и т. д.


Весенние праздники. XIX - начало XX в.

Книга представляет собой монографическое исследование, посвященное подробному описанию и разбору традиционных народных обрядов — праздников, которые проводятся в странах зарубежной Европы. Авторами показывается история возникновения обрядности и ее классовая сущность, прослеживается формирование обрядов с древнейших времен до первых десятилетий XX в. выявляются конкретные черты для каждого народа и общие для всего населения европейского материка или религиозных групп. В монографии дается научное обоснование возникновения и распространения обрядности среди народов зарубежной Европы.


Рекомендуем почитать
Британские интеллектуалы эпохи Просвещения

Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.


Средневековый мир воображаемого

Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.


Польская хонтология. Вещи и люди в годы переходного периода

Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.


Уклоны, загибы и задвиги в русском движении

Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.


Топологическая проблематизация связи субъекта и аффекта в русской литературе

Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .


Ванджина и икона: искусство аборигенов Австралии и русская иконопись

Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.