Зимние праздники. XIX - начало XX в. - [157]
Крестьяне ко дню святого Николая (или ко дню Христофора) старались закончить подготовку к зимнему времени: поместить скот, который не ушел на пастбища, в зимние стойла, заготовить корма на зиму.[834]
Почитание христианских святых горцами без различия их вероисповедания объясняется очень древней традицией празднования «славы» — праздника в честь определенного святого. В отличие от сербской «славы» — семейного обряда и от «дня моления» семейному святому у южных албанцев, во время которого воздавались почести семейному патрону, у северных албанцев, так же как в Черногории и Герцеговине, этот обряд носил родовой характер: чествовался патрон целой родовой группы, причем св. Николай был патроном значительного числа родо-племенных групп (фисов), может быть в далеком прошлом имевших общее происхождение.[835]
Праздник середины зимы в новое время слился с рождеством — Krishtlindje, Kërshëndella, Kullanat, Kolendre. Слово «Kolendre» означает и само рождество, и круглый пирог в виде большого кольца, который пекли накануне рождества. В местностях, где влияние христианской церкви было прочным, например в низинной сельскохозяйственной местности Загори в долине р. Девола и других, дети перед рассветом ходили из дома в дом, стучали палкой в двери и пели песни о рождении Иисуса и о деве Марии. Хозяйки оделяли их заготовленными заранее календрами, мелкими монетами, жареными каштанами. Рождественским пирогом (kolendre, kullana) угощали также приходивших с визитом, с поздравлениями родственников, соседей. В иных местностях его съедали сами домочадцы.[836]
Привязка основных вех традиционного календаря к христианским святцам несколько спутала их хронологические места и сделала эти вехи приблизительными. «День середины зимы» должен был бы приходиться на день зимнего солнцестояния. Это ясно из тех поговорок, которые бытуют сейчас в народе; в день середины зимы горцы из окрестностей Шкодры говорят: «Солнце ведет за собой лето»; «солнце совершает поворот», — говорят жители Люмы; «день начинает расти со скоростью, с какой петух переступает с балки на балку», — замечают в Шкодре.[837]
Хотя день середины зимы слился с христианским праздником рождества, по существу своему он имеет мало общего с христианской религией и таит в себе черты очень древних народных религиозных представлений, связанных в первую очередь с хозяйственной деятельностью людей.
Мусульмане, которые также праздновали этот день, переосмысливают его по-своему. У мусульман Шкодры, например, он назывался «Днем первого снега». Вместо возжигания свеч они клали в огонь кусочек воска.[838]
День середины зимы в различных районах Северной Албании назывался по-разному: в Люме «середина зимы» (Mjedis i dimnit), в Мирдите «ночь рождества» (Natë këndellja), в Шаля, Никай и Мертури «ночь бузми» (Nata е Buzmit). В этих последних областях интересующий нас обряд совершался наиболее полно.[839] Этому способствовало, очевидно, близкое сходство обряда с тем, который совершался ближайшими соседями албанцев — южными славянами. «Buzem», «buzmi bujar» называлось толстое полено, чурбан, бревно, которое сжигали в праздничный вечер на домашнем очаге (у южных славян оно называлось «бадняк»).[840]
Задолго до праздника в лесу присматривали большое дерево с толстым несуковатым стволом, срубали его, но не вносили в дом, а оставляли его перед домом, помещали в хлеву или же прятали в лесу.
В ночь на 25 декабря, в сочельник, вся семья собиралась у огня; посылали одного из семьи — сильного и ловкого человека принести «бузми». Появление полена встречали приветствиями:
Полено торжественно зажигали. Иногда в пламя очага подкладывали ветви вишневого дерева, виноградную лозу, ветви орехового дерева, т. е. тех растений, которые особенно почитаются как символы плодородия. В окрестностях Печа и Джяковицы на очаг звездообразно укладывали 15 дубовых поленьев, самое большое из них называлось «бузми». Считалось, что в огне должны сгореть все несчастия. Иногда в него подбрасывали ветки можжевельника, и когда они с треском вспыхивали, все присутствующие восклицали: «Пусть так сгорят наши враги и все, кто не желает нам добра!» Городское население Призрена и Джяковицы укладывало в камин не специальное полено, а просто две пары поленьев крест-накрест. По четырем углам комнаты укрепляли четыре зажженных свечи. Крестьяне сохраняли в доме головешки от рождественского полена или полуобгоревшие ветви вишневого дерева. Горожане тоже придерживались традиций: по внешнему виду огнища, горевшего в сочельник, они делали заключение относительно того, что ждет их на будущий год.
