Зимние праздники. XIX - начало XX в. - [109]

(gwiazdory). например, в Познаньском воеводстве.[604] Юзеф и гвяздоры были в вывороченных мехом наружу кожухах, опоясаны соломенными перевяслами и цепями, в больших меховых или бумажных шапках. Нередко они были в масках или с лицами, вымазанными сажей. О своем прибытии они возвещали стуком в дверь и звоном колокольчиков, привязанных у гвяздоров к сапогам. Ходила еще и гвяздка (мужчина или женщина), одетая в белое платье.

Прибывшие спрашивали родителей, послушны ли дети, заставляли детей читать молитву. Если ребенок был непослушным или не помнил молитву, Юзеф, божье дитя или гвяздка били его принесенными розгами. Послушных детей одаривали яблоками, сластями и иными подарками, что были у них в корзине. В Познаньском воеводстве гвяздоры, выйдя из дома, ударяли розгой каждого встречного, если он быстро не уходил с их пути.[605] В Вармии ходила еще группа так называемых слуг с «сивым конем». Старейший слуга раздавал детям подарки, это сопровождалось подскоками коня.[606]

Лужицкие святочные обрядовые шествия очень похожи на немецкие и польские. И в них переплетаются церковнохристианские черты с древними, чисто народными. У католиков Верхней Лужицы главными действующими лицами шествий были евангелический персонаж — Иисус (Boże dzeěćo) и сопровождающий его Румподих (Рупанц, Умпрехит — от нем. Рупрехт). Так же как польский Юзеф и гвяздоры, Румподих ходит в бородатой маске, в вывороченной меховой одежде, с мешком — в нем яблоки и орехи для одаривания послушных детей, с розгой для наказания непослушных. Этот обычай описан еще в XVIII в. и, по мнению некоторых исследователей, заимствован лужичанами от немцев в средние века.

В Моравии подобный же персонаж, называемый Штедронь (Štědroň), носил подарки детям и наказывал непослушных в первый день рождества.[607]

К рождественскому сочельнику в избу вносили снопы разных злаков, их ставили по углам (поляки, чехи, словаки), где они нередко оставались до праздника трех королей (6 января). Поляки Белостокского воеводства называли такой сноп хлебных злаков дзяд, коленда (dziad, kolęda — дед, коляда). Перед ужином хозяин прятался за снопом, а затем показывался и спрашивал:

— Старуха, ты меня видела?

— Нет, не видела.

— Дай боже, чтобы ты меня весь год из-за ржи не видела

(Восточное Мазовше, повяты Лапский, Белостокский).[608]

У словаков хозяин прячется за стол, на котором стоит рождественский хлеб, и спрашивает, видят ли его дети. Они отвечают, что не видят. Он говорит: «Дай бог, чтобы вы меня не видели весь год», в этом выражается его желание, чтобы пшеница выросла настолько высокой, что могла бы его скрыть.[609]

Краковские крестьяне из снопиков ржи, что стояли по углам, делали копенки и втыкали их на ржаном поле, чтобы рожь лучше росла.[610]

На стол у чехов, словаков и поляков расстилают сено или солому, а затем накрывают его скатертью. В Лодзинском воеводстве (повят Бжезинский) помнят еще, как сено расстилали не на столе, а на лавке, за которой ели, сидя на маленьких табуретках и на пнях.[611]

У лужичан в Нижней Лужице и в с. Слепо сохранился обычай расстилать солому под столом. Потом эту солому раскладывали вокруг плодовых деревьев. В некоторых районах Польши девушки ставят на стол «венец» из всех видов злаков. У лужичан был обычай класть на рождественский стол последний сноп (stary), сохранившийся от жатвы, а затем зерна из него примешивались к семенам при посеве.

На стол кладут хлеб и облатки. В старину стол опоясывали соломенными перевяслами, чтобы из хозяйства ничто не уходило, под столом расстилали солому. Перевяслами обвязывали потом фруктовые деревья (поляки, чехи, словаки), часть соломы скармливали скоту. Поляки Мазовии стол опоясывали еще и цепью, как бы заковывали, «чтобы хлеб держался». Чехи и словаки тоже опоясывали стол цепью и ставили на нее ноги, чтобы быть здоровыми. В Моравской Валахии обвязывали стол цепью, «чтобы замкнуть волчью пасть».[612] Под стол клали железо (лемех) от плуга, «чтобы кроты не портили поля», или же топор, «чтобы народ был твердым как секира».[613] Все западные славяне железу придавали (на протяжении всего рождественского цикла) большое значение как средству охраны от злых сил.

Интересны сведения о том, что в Жешовском и Краковском воеводствах Польши на ужин в рождественский сочельник приглашали волка. Краковские крестьяне бросали за ужином горох в стенку и кричали: «Волк, волк, иди к гороху, а не придешь, так не приходи до следующего года!» («Wilku, wilku, chodź do grochu, jak nie przyjdzieś, to nie przychodź aż do siego roku»).[614] В жешовских деревнях (Горлицкий повят) хозяин перед началом ужина шел к хлеву, открывал дверь и приглашал волка на ужин словами: «Приди, волк, и поешь хорошо раз в год, это мы тебе дарим. Если сегодня не придешь, не приходи к нам весь год» или же: «волчок, приходи, дам тебе гороху, за это не приходи до следующего года». Там же вешали у матицы ветку омелы, которую называли «wilkiem», «волком». Она висела все зимние праздники, а потом ею окуривали больных.[615] Обычай приглашать волка у польских крестьян перекликался с таким же обычаем их соседей — белорусов.