Жмых - [92]
…В Бандейре-ду-Сул[140] я сделала привал, чтобы заправиться и запастись провизией. Не успела выйти из машины, как меня со всех сторон окружили местные: торговцы с дребезжащими тележками, нагруженными бананами и папайей, уличные попрошайки, развозившие на руле велосипеда молоко в грязных бидонах мальчишки… Не глядя на них, закрыв нос платком, чтобы не чувствовать запаха протухшей рыбы, которым буквально пропиталась раскалённая полуденным зноем атмосфера, я скрылась за дверями гостиницы… Ещё одну остановку с ночёвкой я совершила в Пирапоре[141]. Скверное местечко. В тамошней забегаловке подали такую гадость на ужин, что я едва не отравилась. И как венец злоключениям — уличные воришки похитили из моей машины пистолет…
…Будучи всего в нескольких милях от Бразилиа, я была вынуждена сделать огромный крюк, чтобы попасть в город: стадо ленивых, неповоротливых быков преградило путь и не было никакой возможности его разогнать. Пастухи, вылупив глупые круглые глаза, лишь ошалело таращились на машину да почесывали коротко стриженные, плюшевые головы. «Болваны!», — выругалась я и поехала в объезд.
…Высохшая, покрытая слоем пыли дорога была оцеплена отрядами правительственных войск. Меня остановили вооружённые карабинами солдаты и, отполировав «Мерседес» со всех сторон восхищённо завистливыми взглядами, попросили предъявить документы. «Извините за неудобство, сеньора, — меры предосторожности, — объяснил один из них. — Там ведь все шишки соберутся…».
К автомобилю подбежала целая ватага крестьянской ребятни. Окружили, загалдели. Я брезгливо покосилась на их грязные, тянущиеся ко мне отовсюду руки: не дай бог кто-нибудь схватит за подол и испачкает платье!.. Их родители топтались тут же с мешками фруктов на потных спинах…
— Всё в порядке, сеньора, можете ехать дальше, — с учтивым поклоном вернув документы, сказал мне солдат, и тут же без всякого перехода уже совсем другой интонацией. — А вы, сволота, пошли отсюда!.. Давайте уматывайте поскорее!.. Проезжайте, сеньора… сейчас я разгоню этих бездельников… А ну пошли, свиньи! Быстрей! Быстрей!.. Расходись, кому говорят?!.
Крестьяне загудели разом, как осы:
— Нам тоже нужно!..
— Пустите!..
— Три дня без отдыха!.. Детей хоть пожалейте!..
— Фрукты везём!.. На ярмарку!..
— Работу обещали!..
— Почему одним можно, а другим — нет?!
— Кровопийцы! Ироды!
— Поговорите у меня, поганое племя!.. — заорал тот, кто проверял мои документы. — Сказал, убирайтесь! А не то худо будет!..
…В лобовое стекло, брызжа жёлтой слюной вместе с истерическим воплем бросившей его негритянки, шмякнулась спелая мякоть какого-то плода и растеклась, как желток по сковородке. Чертыхнувшись, я выскочила из машины: но моя обидчица, закрыв руками голову, уже присела под градом тумаков, которыми её щедро наградили жандармы. Торопливо вытерев стекло, я села за руль и в этот момент отчётливо услышала: «Гори в аду, белая сука!»… Две чёрные точки, начинённые ненавистью, исторгли смертоносный залп, пронзили насквозь своим ядом… Вспыхнуло смутное дурное предчувствие — слабое, как искра… «Ничего страшного… на дороге полно идиотов… — шепнула я своему не в меру щепетильному ангелу-хранителю. — Через час буду на месте…»… Живой кордон расступился, давая проехать. «Только осторожней, сеньора! — крикнул вдогонку полицейский. — Повсюду рыщут толпы голодранцев!»…
Да, голодранцы были везде: они плелись по обочине дороги, толкая перед собой грязные, загруженные хламом, тачки, рылись в помойках, сооружали по окраинам нового города убогие бараки… Проезжая, я всей шкурой ощущала их косые взгляды.
…Нищету узнаёшь по запаху. Она пахнет духотою лачуг и грязью улиц, нестиранным бельём и немытым телом, засаленными волосами и гнилыми зубами, протухшей едой и болезненной испариной, собачьей мочой и крысиным помётом… Если ты родился в нищете, её запах будет исходить из тебя всю жизнь, как бы ты не старался его вытравить… И тянуть к себе соплеменников…
— Глянь, какая тачка!..
— Ты на цацки лучше глянь… Горят, как образа в церкви!
— Даа-а-а… гладкая бабёнка…
— Городская фря!..
…Недобрые взгляды бродячих, бешеных псов… стальные мускулы, натруженные за долгие годы каторжного труда… подвижные желваки на грубых загорелых лицах…
— Куда спешишь, красавица? Не туда ли, куда нас не пустили?..
…Машина буксовала с отчаянным свистом, а мрачные тени из преисподней окружали её со всех сторон… Сколько их?.. Пятнадцать? Двадцать?.. Я с содроганием вспомнила про украденный пистолет…
— Ну, иди сюда, цыпочка…
…Глубоко запавшие глаза… заскорузлые, крючковатые пальцы… отрывистые, хриплые, похожие на кашель, смешки…
Стиснув пальцы в кулаки, чтобы не выдать волнения, я попробовала придать своему голосу твёрдость:
— Послушайте, давайте договоримся… Я вижу, вы неплохие ребята… Я дам вам деньги, и вы купите себе всё, что захотите: выпивку, женщин… Каждому по сотне крузейро[142], идёт?..
Но как договориться с теми, кто тебя не слышит?.. Отобрав ключ зажигания, они с хохотом стали перебрасывать его друг другу… Я беспомощно озиралась по сторонам: ожидать помощи было неоткуда…
— Не трогайте меня, пожалуйста… — губы и руки предательски дрожали, выдавая страх. — Если вам нужны деньги, я отдам вам всё, что у меня есть… — я бросила им сумку, стянула с руки браслет, сорвала колье с шеи…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
"... У меня есть собака, а значит у меня есть кусочек души. И когда мне бывает грустно, а знаешь ли ты, что значит собака, когда тебе грустно? Так вот, когда мне бывает грустно я говорю ей :' Собака, а хочешь я буду твоей собакой?" ..." Много-много лет назад я где-то прочла этот перевод чьего то стихотворения и запомнила его на всю жизнь. Так вышло, что это стало девизом моей жизни...
Эта книга посвящена моему родному городу. Когда-то веселому, оживленному, в котором, казалось, царил вечный праздник. Ташкент — столица солнца и тепла. Именно тепло было главной особенностью Ташкента. Тепло человеческое. Тепло земли. Город, у которого было сердце. Тот город остался только в наших воспоминаниях. Очень хочется, чтобы нынешние жители и те, кто уехал, помнили наш Ташкент. Настоящий.
Даже в парфюмерии и косметике есть пробники, и в супермаркетах часто устраивают дегустации съедобной продукции. Я тоже решил сделать пробник своего литературного творчества. Продукта, как ни крути. Чтобы читатель понял, с кем имеет дело, какие мысли есть у автора, как он распоряжается словом, умеет ли одушевить персонажей, вести сюжет. Знакомьтесь, пожалуйста. Здесь сборник мини-рассказов, написанных в разных литературных жанрах – то, что нужно для пробника.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
![В долине смертной тени [Эпидемия]](/storage/book-covers/20/20b59336dc28de47dc7a206b6ad9ee6ea45788bb.jpg)
В 2020 году человечество накрыл новый смертоносный вирус. Он повлиял на жизнь едва ли не всех стран на планете, решительно и нагло вторгся в судьбы миллиардов людей, нарушив их привычное существование, а некоторых заставил пережить самый настоящий страх смерти. Многим в этой ситуации пришлось задуматься над фундаментальными принципами, по которым они жили до сих пор. Не все из них прошли проверку этим испытанием, кого-то из людей обстоятельства заставили переосмыслить все то, что еще недавно казалось для них абсолютно незыблемым.
В центре сюжета этой книги – судьбы друзей – Фомы, Пуха, Горя и Скворца. Они бывшие сослуживцы, воевали в Чечне, но после войны в мирной жизни майорам и офицерам порой не так-то просто найти свое место. Жены устают терпеть военный синдром, на работе успеха добиваются другие, и Фома находит свой непростой путь к Богу, отправившись в Соловецкий монастырь «трудником», чтобы снова обрести утраченную способность радоваться людям и миру вокруг. Снова найти путь к сердцу своей маленькой дочки. Эта книга – о простых героях нашего сложного времени, о настоящих мужчинах, способных совершать поступки без лишних слов и сантиментов.
Галина Щербакова, как всегда, верна своей теме — она пишет о любви. Реальной или выдуманной — не так уж и важно. Главное — что она была или будет. В наше далеко не сентиментальное время именно чувства и умение пережить их до конца, до полной самоотдачи, являются неким залогом сохранности человеческой души. Галину Щербакову интересуют все нюансы переживаний своих героинь — будь то «воительница» и прирожденная авантюристка Лилия из нового романа «Восхождение на холм царя Соломона с коляской и велосипедом» или просто плывущая по течению жизни, но каким то странным образом влияющая на судьбы всех мужчин, попадающихся на ее пути, Нора («Актриса и милиционер»)
Изящная, утонченная, изысканная повесть с небольшой налетом мистицизма, который только к месту. Качественная современная проза отечественной выделки. Фантастико-лирический оптимизм, мобильные западные формы романов, хрупкий мир и психологически неожиданная цепь событий сделали произведения Дмитрия Липскерова самым модным чтением последних лет.
Роман Дмитрия Липскерова «Последний сон разума» как всегда ярок и необычен. Причудливая фантазия писателя делает знакомый и привычный мир загадочным и странным: здесь можно умереть и воскреснуть в новом обличье, летать по воздуху или превратиться в дерево…Но сквозь все аллегории и замысловатые сюжетные повороты ясно прочитывается: это роман о России. И ничто не может скрыть боль и тревогу автора за свою страну, где туповатые обыватели с легкостью становятся жестокими убийцами, а добродушные алкоголики рождают на свет мрачных нравственных уродов.