Жизнь вдребезги - [6]

У тех, других, в детстве была точно такая же реакция, те же слова, угрозы, готовность к наказанию…

- Ты думаешь донести на меня? - спросил он. - Но кто тебе поверит? Я же был рядом, на месте смертника, и даже не пристегнулся.

Она была так потрясена, возмущена, вне себя, что слезы выступили у нее на глазах.

- Я больше с тобой не останусь! - воскликнула Вероника.

- Ты свободна!

- Я встречусь со своим адвокатом и тебе это дорого обойдется.

Он бы здорово удивился, если бы эта баба не заговорила о деньгах. Рауль глядел на нее сверху вниз, разбирая по деталям: белый костюм сработан известным портным, плетеный золотой браслет, дорогая дамская сумка. Она была дальше от него, чем дикарь с Амазонки.

- Я согласен, - сказал он, - разводимся! Так лучше. Положение прояснялось. Вероника немного угомонилась.

Она знала с чего начинать при разводе. Она посмотрела в окно: рабочие трудились над "Триумфом". Сказала тихо:

- Это правда? Ты решил?

-Да.

Она еще помялась. Рауль с нетерпением ждал. Он ни о чем больше не жалел. Будущее прояснилось. Он готов на все уступки, лишь бы все это побыстрей кончилось.

- Если это необходимо, я оплачу твое содержание, - сказал Рауль.

- Содержание? Из каких средств? И добавила:

- А в ожидании развода, кто меня приютит? Рауль удивился.

- Приютит?

- О! Не строй из себя дурака. Кто заверит меня, что ты не начнешь все снова?

- Я? Чего ты боишься?

Она ничего не поняла и ничего не поймёт, уверенная, что он мелкий злодей и преступник. Рауль не удержался от презрительного смеха.

- Я вижу, - сказал он, - ты не доверяешь мне.

- Есть отчего!

- Итак, что ты хочешь?

- Я хочу…, чтобы ты подписал одну бумагу.

- Я не против, объясни - какую?

- Бумагу, в которой ты напишешь, что попытался убить меня.

- Нет. Никогда. Не: рассчитывай на это. Она отступила к двери.

- Я их сейчас всех позову. Скажу, что ты повредил колесо нарочно и только что в этом сознался.

Вероника приоткрыла дверь наполовину.

- Если ты шевельнешься, я закричу.

- Что же ты думаешь делать с этой бумагой?

- Я положу ее в конверт, отдам адвокату. Знаешь зачем?… Если ты вздумаешь…

- "Открыть в случае несчастья", - усмехнулся он. - Забавно!

Этот спор был ему отвратителен. Уж лучше стерпеть удар. Но его загнали в угол. Честно говоря, он ведь пытался ее убить. Напрасно искать оправдание. У нее есть все основания настаивать на этом.

- Я не знаю, зачем ты этого хотел, - начала она, - но я буду чувствовать себя спокойнее. Поставь себя на мое место.

Ее послушать, так нужно всегда вставать на чье-то место. А кто когда-нибудь встал на его? Рауль придвинул стул. Как он устал!

Beроника отпустила дверь и подошла.

- Я прошу у тебя только две строчки, - сказала она. - Если у тебя есть немного сердца, ты мне в этом не откажешь. Это даже больше в твоих интересах, чем в моих, подумай о себе, бедный Рауль.

- Ах, поменьше слов.

Он поискал в карманах и достал блокнот, вырвал листок и приготовился писать, держа его на колене. В это время его осенило.

- Знаешь, - сказал Рауль, - эта бумага ничего не стоит. Если немного подумать, то это в общем-то глупо.

Он пожал плечами и добавил.

- Это напоминает сделку для облечения развода. Я тоже схожу к адвокату… завтра. Я объясню ему, что составил эту бумагу из любезности… Поскольку у меня нет любовницы, и я не ушел из дома, то в твоем требовании я усматриваю лишь предлог для оскорбления или давления на меня. Не так ли?

Вероника молчала. Она следила за ним так, словно ожидала нового подвоха.

- А впрочем, - продолжил Рауль, - может это и неплохая мысль. Так дело пойдет быстрее. Я приложу все силы. Я ведь к этому привык.

Он начал писать.

"Я, нижеподписавшийся Дюваль Рауль, признаю, что подстроил несчастный случай…" Вероника сухо оборвала.

- Нет! Отметь, что ты хотел убить свою жену.

- Но это ложь, - сказал он. - Я не хотел убить тебя. Он продолжил письмо.

"При следующих обстоятельствах: 6 июля на автомагистрали А-7, машина марки "Триумф", регистрационный номер 5530 RB75-A должна была остановиться в результате поломки заднего левого колеса…". Он прервался, поискал более точную формулировку, чтобы доказать свое бесстрастие и показать, как ему это все теперь безразлично. Пока Рауль писал, он монотонно читал этот текст, словно какой-нибудь чиновник за окошечком кассы. "Я заменил колесо и нарочно не закрутил гайки ключом, сделав таким образом аварию неизбежной…".

- Согласна?

- Напиши, что были свидетели.

- Хорошо… "Авария произошла вблизи автостанции перед поворотом от Авиньона на север. Все обошлось, поскольку машина была заторможена для остановки на станции. Двое дежурных механиков обнаружили поломку и приступили к ее устранению".

Рауль вырвал листок, быстро перечитал, добавил несколько запятых, поставил дату и подпись, протянул его жене. Потом положил блокнот в карман так спокойно, как будто Вероники здесь не было. Поднялся, подошел к кофейному автомату и опустил монету в щель. Стаканчик с кофе обжег ему пальцы. Рауль пригубил кипящую жидкость, зашагал взад-вперед. Ни одного взгляда на Веронику, но повсюду, во всех витринах были ее отражения. Она прочитала слова признания, неподвижная словно манекен. Подумала, не обманули ли ее, заботливо сложила бумагу и положила ее в сумочку. Замок щелкнул. Они оба почувствовали, что нужно что-то сказать друг другу или сделать какой-либо жест, прежде чем расстаться навсегда. Хорошо, они враги. Но глупо расставаться среди тарелок с нугой и янтарных тюбиков! Вероника вышла, не повернув головы. Прощай, Вероника! Отныне между ними - война.