И только когда дверь за ними закрылась, Эдди как-то вся осунулась. Но она тут же взяла себя в руки, распрямила спину и уверенным шагом пошла дальше. И остановилась, только когда они оказались в обшитом ореховым деревом коридоре, вдали от залы, где проходил прием.
— Спасибо, — сказала она не так радужно, как раньше, но и без истерических ноток в голосе тоже.
Нику это понравилось:
— На здоровье.
Она вдруг побледнела, и он спросил:
— Может, вам нужно присесть?
Она устало ему улыбнулась, но покачала головой:
— Со мной все в порядке.
И все же сейчас она совсем не была похожа на ту Эдди Дэлей, которая пришла на помощь сестренке.
— Я чего-то не знаю? — спросил он.
Она посмотрела на свои ноги в чулках, потом потерла одну ногу другой. В конце концов она подняла на него глаза и поморщилась:
— Боюсь, моя мать предприняла неуклюжую попытку кое с кем меня свести.
— С тем блондином, который за стрижку долларов сто заплатил?
Эдди явно удивилась, потом вздохнула и кивнула:
— Да.
— Он вас не интересует? — Ник сам удивился тому, как приятно ему это слышать.
— Нет! — сказала она с убежденностью, далекой от безразличия. Похоже, она и сама это поняла, потому что тут же пробормотала: — Он меня не интересует. Просто… просто я боялась, что она выкинет что-то в этом духе.
— Ваша мать?
Эдди кивнула.
— Она часто пытается вас с кем-нибудь свести?
— Она мне на это намекает.
— И вам не по нраву сватовство?
— Не по нраву, — ровным тоном ответила Эдди. Больше она ничего не сказала по этому поводу, и он уже думал, что она сейчас сменит тему, но она вздохнула: — Она хочет, чтобы я снова начала встречаться с мужчинами.
— Снова?
Опять она помолчала, словно решала, что говорить, а что нет, потом оглянулась и нетерпеливо спросила:
— Ну, и что вы там перестроили?
Он вздернул брови:
— Вы правда хотите посмотреть?
— А вы правда что-то перестроили? Или просто флиртовали с моей сестрой?
— Перестроил. И я не флиртовал с вашей сестрой. Она сама предложила пойти и посмотреть.
— Но вы же меня пригласили…
— С вами я флиртовал. — Ник не стал ждать ее реакции, просто схватил ее за руку и повел в башню.
Она шла молча. Ник тоже ничего не говорил. Он пытался правильно оценить ситуацию, понять, использует ли она его, просто чтобы избежать неприятной встречи, или она нацелена на что-то гораздо более интимное.
Он знал, чего бы ему хотелось. А чего хочет она, он узнает позже. Он остановился и открыл дверь в крыле восточной башни. Перед уходом он приглушил свет, и сейчас Эдди заглянула прямо в полумрак.
— Сомневаетесь? — спросил Ник.
— Нет. — Она помолчала, потом повернулась и посмотрела ему в глаза. — А вы?
Этот вопрос застал Ника врасплох.
Он спал с другими женщинами после смерти Эми. Ведь с тех пор прошло уже восемь лет. Но это ничего не значило. Это был зуд, жажда, которую он утолял. Но только с женщинами, которые относились к этому так же. Он внимательно посмотрел на женщину рядом с собой и задумался о том, как относится к этому Эдди Дэлей. Ведь она даже на свидания не ходил. И тут он понял, что она все еще смотрит на него в ожидании ответа.
Ник быстро прочистил горло.
— Нет, — твердо сказал он.
Эдди улыбнулась — не так, как она улыбалась матери или мужчине по имени Кайл. Она улыбнулась искренне, и от этой улыбки его окатило волной желания.
Он хотел еще таких улыбок. Он хотел ее.
— Давайте я покажу вам, что я перестроил. — Он начал говорить о здании и его особенностях. Но через некоторое время понял, что она изумленно смотрит на него широко распахнутыми глазами. — Что?
— Вы правда в этом разбираетесь?
Ник засмеялся:
— Это моя работа. Поэтому я здесь.
— Я думала… свадьба…
— Я приехал не на свадьбу. Я приехал реставрировать восточную башню.
И вдруг ее лицо осветила та самая улыбка, которую он так жаждал видеть.
— Как чудесно! — воскликнула она. — Показывайте. Расскажите мне все.
Сначала он думал, что она говорит из вежливости, но она слушала с интересом, задавала вопросы о замке и о проделанной им работе. Она сказала, что в колледже изучала историю и думала, что станет учительницей.
— Учительницей? А стали агентом своей матери-актрисы?
— Порой жизнь очень сильно корректирует наши планы.
Ник не стал вдаваться в подробности. Вместо этого он спросил:
— Вы никогда не хотели стать актрисой?
Она покачала головой:
— Никогда. Этот мир мне чужд.
— Но вы работаете в этом мире каждый день.
— Я работаю в части бизнеса. А не в гламурной части мира кинозвезд.
— Вы не любите мир кинозвезд?
— Он не для меня, — просто сказала она. — Это слишком сложно.
— Что? Актерская игра?
— Не только. Сложнее быть настоящим. Честным. Если все время играешь, кто ты на самом деле? Знаешь ли ты это сам?
«Наверное, ей лучше знать, с ее-то матерью», — подумал Ник.
Видимо, Эдди показалось, что она слишком увлеклась, потому что она пожала плечами и легко сказала:
— Я человек закулисья, вот и все.
— Да. Я тоже.
Она моргнула от удивления, поэтому он добавил:
— Когда я работаю над зданием, важно здание. А не кто делает работу.
Эдди задумчиво кивнула:
— Да. Понимаю. — Она провела рукой по оконной раме. — Вы прекрасно поработали. По крайней мере, я так думаю. Почти не отличишь, где кончается старое и начинается новое.
