– Свадьба – это очень утомительно, – сказала Алтея Халлоран Ривера Смит Мур, рухнула на заднее сиденье автомобиля и закрыла глаза.
– Вот почему нужно выходить замуж всего один раз в жизни, – забираясь в машину вслед за ней, сухо заметила Холли. Она захлопнула дверцу и назвала водителю адрес своего дома в Бруклине.
Когда такси нырнуло в полуденное субботнее уличное движение Мидтауна, Холли откинулась на спинку сиденья и тяжело вздохнула.
– Эти платья были просто ужасные. – Она поежилась, вспоминая наряды в пастельных тонах и с огромным количеством рюшек и оборок, которые примеряла сегодня с самого утра. Хотя и на другие свадебные церемонии Алтеи ей приходилось облачаться в нечто подобное.
– Это последний раз, – положила руку на сердце ее спутница. – Клянусь. Просто я слишком импульсивна.
С тех пор как восемь лет назад Холли вышла замуж за Мэтта, брата Алтеи, ее золовка успела пройтись к алтарю целых три раза. И каждый раз это мероприятие почти сразу же заканчивалось разводом.
– Сейчас все иначе, – заверила ее Алтея. – Стиг стал другим.
Шведский профессиональный хоккеист Стиг Миккельсен не имел ничего общего с отчужденным и замкнутым доктором, чересчур общительным биржевым маклером и напыщенным профессором, а именно за этих мужчин Алтею однажды угораздило выйти замуж. Стиг ворвался в ее жизнь шесть месяцев назад и даже слушать не захотел об отказе. Он заставил свою любимую забыть о принятом ранее решении никогда больше не выходить замуж, и каким-то образом ему удалось вернуть ее к жизни. Алтея снова стала блистательной и жизнелюбивой особой, какой была до того, как окунуться в череду трех неудавшихся браков.
Стиг заслуживал всяческих похвал. Так что, когда Алтея начала строить планы на замужество и попросила Холли быть ее «единственной свидетельницей, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!», той пришлось скрепя сердце согласиться.
Но они так и не нашли подходящее платье для подружки невесты.
– В следующий раз возьмем с собой Стига, он точно знает, что нам нужно, – заявила Алтея.
– Он хороший парень, – согласилась Холли. Но если он решится пойти по магазинам с Алтеей, его с легким сердцем можно будет причислить к лику святых.
– И у него есть друзья по команде, – выразительно посмотрела на нее золовка. – Неженатые.
– Мне это не интересно.
– Ты ведь даже не знаешь, что я собиралась сказать!
– Разве?
– Некоторые из них очень хорошие ребята.
– Не сомневаюсь, но мне это не интересно, – повторила Холли.
– Тебе еще нет и тридцати! У тебя вся жизнь впереди!
– Знаю. – Холли поджала губы и посмотрела на проезжающие мимо машины.
Алтея сочувственно сжала ее колено.
– Я знаю, что ты скучаешь по нему. Нам всем его не хватает.
Она имела в виду Мэтта, своего брата, который когда-то был центром жизни Холли.
Мэтью Дэвид Халлоран в свои тридцать лет обладал всем необходимым для счастливой жизни. Он был привлекательным, очаровательным и остроумным. Мэтт работал детским и подростковым психологом. Он любил свою работу и любил жизнь. Еще он любил туристические походы и катание на лыжах, астрономию и телескопы, баскетбол и хоккей. Он любил жить в Нью-Йорке и подниматься вместе с Холли на пятый этаж квартиры, которую они снимали, когда только приехали в этот город, любил смотреть на речку и Манхэттен, видневшиеся из окон их новых апартаментов, которые они недавно приобрели в фешенебельном районе Бруклина.
Но больше всего Мэтт любил свою жену.
Он сказал ей об этом субботним утром два года и четыре месяца назад. Мэтт склонился над Холли и поцеловал ее сонное лицо перед тем, как пойти с друзьями поиграть в баскетбол.
– Холли, я тебя люблю, – пробормотал он.
Она потянулась к нему, схватила его за руку и поцеловала ее.
– Ты мог бы доказать это на деле.
– Искусительница, – улыбнулся он в ответ. – Я вернусь после обеда.
Это были его последние слова. Два часа спустя Мэтт умер. Врачи тогда сказали, что виной всему аневризма.
В конце игры Мэтт подпрыгнул, сделал бросок из-под корзины и рухнул замертво на пол. После этого мир Холли разлетелся на куски.
Поначалу она онемела и просто не верила в случившееся. Только не Мэтт. Он не мог умереть. Он ведь даже не болел, наоборот, отличался завидным здоровьем и силой. У него была вся жизнь впереди!
Но получилось так, что именно у Холли была вся жизнь впереди, жизнь без Мэтта.
Первые месяцы дались ей очень нелегко. Холли хотелось зарыться в подушку и плакать. Но она не могла себе этого позволить, потому что у нее был целый класс учеников, которые нуждались в ее поддержке. Холли вместе с Мэттом брали с собой ее пятиклассников на речной вокзал и учили их гребле на каноэ и гонкам на каяках. Мальчики и девочки разделяли с ней ее горе.
Психолог Мэтт первым сказал бы ей об этом.
Ради детей Холли не позволила себе погрузиться в пучину страданий. Она вытерла слезы, натянула лучшую из своих улыбок и показала всем, что жизнь продолжается.
