Жизнь в авиации - [7]

После приземления самолета, - продолжал рассказ венгерский товарищ, мы, подождав немного, выскочили из укрытия и побежали к самолету, чтобы оказать помощь экипажу. До самолета было примерно два километра. Огибая болотистое место, мы подбежали к самолету, но летчиков не увидели. Может быть, они укрылись поблизости и приготовились к отражению атаки. Тут я стал кричать на ломаном русском языке, что мы свои, но никто не отзывался. Учитывая, что мы в были разведке и рисковать опасно, быстро ушли от самолета в укрытие. Ведь немцы с минуты на минуту могли подъехать к самолету.

Когда вторично были в разведке в том же районе, где был сбит самолет, мы встретили летчиков, но не одних, а вместе с венгерскими солдатами. После чего перешли линию фронта и прибыли на командный пункт командира 20-го гвардейского стрелкового корпуса...

Во время рассказа я пристально смотрел на венгерского товарища. У меня в памяти почему-то звучали слова "Хэнде хох", которые я слышал в те далекие годы. Теперь я понял: передо мной разведчик, который помог перейти линию фронта и спас нам жизнь. Венгерский товарищ тоже посматривал на меня. Вряд ли узнал во мне того летчика, который был сбит под Бичке. Тогда-то я был молодой. Прошло уже много лет, да и многое, естественно, забывается.

- Интересно, что стало с этими летчиками? Живы ли? Когда рассказ подходил к концу, я уже был уверен, что речь идет обо мне. На глазах появились слезы, и я произнес: - Да жив я, жив, и воздушный стрелок тоже...

И мы бросились в объятия. Так через 25 лет произошла встреча боевых друзей, двух воинов-интернационалистов, друзей по оружию.

Мы - тверские

Родился я в крестьянской семье 20 февраля 1923 года в деревне Малая Каменка Бежецкого района Тверской области. Отец мой - Фролов Сергей Фролович, 1897 года рождения - одним из первых вступил в колхоз и агитировал вступать других. Да и особой агитации не нужно было. Почему-то все до одного селяне поверили в колхозный строй. Правда, разговоров на эту тему было достаточно. Особенно много недоуменных вопросов появилось у сельчан через 3-4 года после организации колхоза. Моя бабушка, например, прямо говорила: - В эти кляпцы (вместо слова "колхоз") нас силком загнали, поэтому ничего и не стало. Куда все подевалось? При царе чего только не было.

Отец вначале был рядовым колхозником, затем бригадиром. Через 5 лет после организации колхоза был избран председателем. Какой он был патриот своей деревни, колхоза и в целом всей страны! Работал от зари до зари. Полностью отдавался колхозным делам. А какой был весельчак! Хороший организатор. За ним шли все дружно. В 1937 году был репрессирован "за подрыв колхозного строя". Да еще вспомнили, что наша семья подлежала раскулачиванию, но не было доказательств, что отец использовал наемный труд. Он построил хороший по тем временам дом. А раз хороший дом, значит, кулак. Вот как тогда рассуждали. Осужден был на три года. Находился в колонии полтора года. Получил амнистию. Затем был реабилитирован.

На другой день после начала войны отец был мобилизован и отправлен на фронт. Воевал в дальнобойной артиллерии. Был ранен. Госпиталь. Снова фронт. Командир стрелкового взвода. В боях в Латвии, при освобождении города Валка во время форсирования реки в конце 1944 года погиб. По рассказу очевидца, отец во время атаки был ранен осколком мины и вторым разрывом убит прямо на поле боя.

Так отдавали свои жизни наши русские солдаты, воюя за честь и свободу своего и других народов, за освобождение от фашистского рабства. И мой отец отдал свою трудную, но единственную жизнь за свободу латышского народа. Горько и обидно теперь слышать: "Русские оккупанты, убирайтесь вон!" Да, мой отец, действительно, оккупант, он оккупировал в 1944 году два квадратных метра латышской земли и сейчас не хочет оттуда уходить. Хорошую же благодарность заслужили советские воины от спасенного ими мира.

Когда я вернулся из длительной служебной командировки из Республики Куба, была возможность и я купил автомашину "Волга". Пригласил брата и сестер с мужьями поехать на вновь купленной машине в 1973 году на могилу отца. Мама не могла поехать. Уже не было здоровья. Перед этим установил контакт с военным комиссаром города Валки подполковником Эдуардом Рихардовичем Индриксоном. Получил от него письмо, в котором сообщалось, где похоронен наш отец. Фроловой А.И. дер. Малая Каменка Бежецкого района Калининской области Уважаемая Александра Ивановна!

Сообщаю, что по спискам погибших у нас Фролов С.Ф. захоронен на Звартовском братском воинском кладбище.

По адресу: Звартовский с/с Валкского района Латвийской ССР.

По приезде в г. Валка зайдите в Валкский РВК, ул. Комсомольская, 29, где вам расскажут и окажут содействие в посещении места захоронения Вашего мужа.

Высылаю фотографию общего вида братского кладбища.

С уважением Индриксон В Валке нас очень радушно и тепло встретил сам военком. Сопроводил к месту, где на братском кладбище покоится прах нашего отца. Красивый обелиск, каскадно расположенные перед ним мраморные плиты, на которых написаны имена погибших воинов. На одной из плит мы увидели надпись: "Лейтенант Фролов Сергей Фролович". Конечно, сразу же у всех на глазах появились слезы. И радость, что мы нашли могилу отца... Моя встреча с отцом состоялась через треть века. Ведь мы расстались с ним в 1939 году, когда я уехал в текстильный техникум.