Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 2 - [102]

Во время этого завтрака были произнесены различные заздравные тосты; к моему большому удивлению, П. А. Богданов предложил тост так же и за бывшего генерала Ипатьева, в нескольких словах дав характеристику моей личноости.

-— Вы знаете, товарищи, кто такой В. Н. Ипатьев. Это мировой ученый, награжденный всеми почестями, возможными при царском режиме, и он, одним из первых, согласился работать с нами по первому предложению, сделанному ему покойным JI. Я. Карповым, которому была поручена вся химическая промышленность СССР в ноябре 1917 года. В. Н. не только сам пошел работать с рабочим классом, но увлек своим примером и своих коллег, и в военном Химическом Комитете, который был возглавляем В. Н., ни одного дня не было забастовки, — не в пример другим учреждениям. Партия никогда не должна забыть его поступка, а теперь я предлагаю тост за его здоровье.

Громкие апплодисменты были в ответ на этот тост, а потом раздались возгласы: качать В. Н., и я был подхвачен десятками рук и подвергнут этой операции. Когда овации прекратились, и я сел рядом с Середой, то он сказал мне:

■— Вот до чего Вы, В. Н., дожили: ГПУ Вас качало! Больших почестей едва ли можно достигнуть при теперешнем режиме.

Перед моим от’ездом еще в конце 1922 года, я вместе с заместителем Главспирта Григоровым стал изучать вопрос о пользе и вреде запрещения употребления спиртных напитков. Григоров служил до революции в Министерстве Финансов, в департаменте винной монополии, и был знатоком этого дела, а потому был приглашен большевиками в Главспирт. Главное Спиртовое Управление находилось тогда под моим наблюдением, и я должен был следить за производством спирта в Союзе, за его цотреблением и за состоянием винокуренных заводов. Во главе спиртовой промышленности стоял товарищ Ермаков, бывший фельдфебель одной артиллерийской батареи, уроженец Урала, очень веселый парень, но, конечно, понимающий в спиртовой промышленности лишь настолько, чтобы уметь определять крепость водки во время ее принятия во внутрь. Поэтому все технические проблемы входили исключительно в обязанность Григорова, и он очень част приходил ко мне советоваться по разнообразным вопросам спиртовой промышленности.

Уже в 1922 году мы видели, что, если не будет разрешена продажа водки и не будет установлен акциз, масса винокуренных заводов должна быть закрыта, а это закрытие печально отразится на земледелии, так как это вызовет сокращение посевов картофеля. Культура последнего продукта крайне необходима в сельском хозяйстве, так как картофель является пропашным хлебом, и способствует очищению» полей от сорных трав. Я считал и считаю, что производство картофеля во всех странах должно быть доведено до максимума, так как при правильном ведении интенсивного хозяйства он является самым дешевым хлебом, необходимым для питания человека и домашних животных, а также и для производства спирта, из которого можно получать многие органические препараты, причем остатки от спиртового брожения также идут для питания скота.

После обсуждения всех злободневных вопросов спиртовой промышленности, я и Григоров, с одобрения начальника Главспирта Ермакова, составили докладную записку о состоянии винокуренной промышленности, об ее упадке и о необходимости разрешить употребление спиртовых напитков в ограниченных количествах. В этой записке указывалось, что в такой громадной стране, какой является Россия, совершенно невозможно мерами репрессий успешно бороться с тайным винокурением и развитием самогона, которое, несмотря на все кары закона, приняло колоссальные размеры. Подобный порядок, ни в какой мере не искореняя пьянства, приносит громаднейший вред народному здравию, так как народ пьет очень вредную водку, не достаточно очищенную и содержащую более ядовитые высшие алкоголи. Кроме того, с экономической точки зрения допущение в стране самогона крайне не желательно, потому что самогонщики употребляют для брожения дорогие сорта злаков, вместо дешевого картофеля, а, с другой стороны, государство не получает никакого акциза за выкуренный спирт. Вполне сознавая вред употребления алкоголя, в особенности крепких напитков, содержащих 40 и более градусов спирта, мы все-таки настаивали на проведении закона о разрешении употребления алкоголя, выставляя, кроме указанных соображений, еще следующие основания: государство, имея в своих руках винную монополию, сможет выпускать с своих заводов ограниченное количество водочных изделий как то водки, ликеров и настоек и т. п. Государство может контролировать снабжение рабочих районов, где оно особо боится развить пьянство в ущерб производительности работы, доставляя туда более слабые настойки и пиво. Кроме этих мер мы предлагали уменьшить процент спирта в водке с 40% до 30%. Это наше предложение базировалось на особом вреде для внутренних органов напитков, имеющих высокое содержание спирта. Чем больше содержание спирта в напитке, тем сильнее его разрушительное действие на слизистые оболочки и нежные внутренние органы, особенно на желудок, печень и почки. Между тем водка, содержащая 30% алкоголя, приятна на вкус, не так быстро опьяняет и будет вообще менее опасна для здоровья. В особенности надо иметь в виду, что чем моложе организм, тем более вреда наносит ему употребление крепких спиртовых напитков, так как ткани его внутренних органов еще очень нежны.