Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 1. 1867-1917 - [115]
О произведенных исследованиях я сделал доклад в обществе архитекторов и инженеров-строителей, показал золотые листки с дырками и предложил способ покрытия всей главы и крестов особым лаком, чтобы на время (до двух лет) предохранить главу от почернения. Мое предложение было принято и во время освящения Храма в присутствии Государя и царской фамимлии, глава имела приличный вид. За мою работу я по особому представлению вел. кн. Владимира Александровича получил второй орден вне очереди, — Владимира 3-й степени.
Я продолжал мои работы по изучению обратиммости каталитических реакций и главным образом гидрогенизацию различных органических соединений под давлением в моем аппарате-бомбе.
В самом начале сентября 1906 года я исследовал гидрогенизацию нафтолов альфа и бэта и заметил разницу в получаемых продуктах>10). Не помню, 2-го или 3-го сентября я получил письмо от академика Ф. Ф. Бейлынтейна, в котором он спрашивал меня, в какое время он мог бы посетить мою лабораторию для ознакомления с моими работами. В указанное мною время Бейлынтейн приехал в лабораторию и очень подробно осмотрел все производимые опыты. По поводу неодинаковой гидрогенизации нафтолов он заметил: «Вы наблюдаете те же самые явления, какие имел Бамбергер при гидрировании нафтил-аминов водородом». После ознакомления с моими работами Ф. Ф. сообщил мне конфиденциально, что Академия Наук в нынешнем году должна присудить первый раз большую премию по химии имени проф. Иванова, и что комиссия, выбранная для этой цели, наметила меня, как наиболее достойного кандидата на эту премию; комиссия состояла из академиков Бекетова, Бейльштейна и кн. Голицына. Ф. Ф. спросил меня, не имею ли я каких либо возражений относительно принятия этой премии. Я очень поблагодарил Ф. Ф., сказав ему, что всякое внимание со стороны Академии Наук меня очень трогает, и я буду обрадован, если мне будет присуждена эта премия. В то время я не знал, за какие научные труды дается эта премия и каковы ее размеры. Ф. Ф. просил меня облегчить ему работу по написанию отчета о моих работах и в ближайшие дни принести ему список моих работ с указанием, где они были напечатаны.
Как сейчас помню, 7-го сентября я явился на академическую квартиру Ф. Ф. на 8-й Линии Васильевского Острова (впоследствии я прожил в этой квартире 7 лет) и передал ему список моих работ. В разговоре он сообщил мне, что премия имени Иванова была пожертвована им самим и деньги положены в Прусскую Академию Наук. Проценты с капитала выдаются каждый год по химии, физике, физиологии, минералогии и биологии, — один раз русскому ученому, другой — ученому немецкому. Таким образом выходило, что русский ученый по каждой из указанных дисциплин может получить одну премию через 10 лет. Премируется наилучшая работа, сделанная в течении последних 10 лет. Первое присуждение премии Иванова должно было состояться в 1906 году по химии; следующее присуждение по химии должно. было быть в 1916 году. Размер премии определялся по существующемму курсу рубля и потому мог колебаться из года в год; но она не могла быть менее 2500 рублей плюс проценты. Профессор Иванов, учредивший эти премии, был братом знаменитого русского художника Иванова написавшего известную картину «Явление Христа».
Я поблагодарил Ф. Ф. за его внимание ко мне; при прощании он сказал, что надеется увидать меня на заседании химического общества, которое должно было быть через три недели в самом начале октрбря. Но мне не суждено было более увидать Ф. Ф. Когда я входил в аудиторию на заседание Физ.Хим. Общества, то оно уже началось, и председатель попросил всех встать, чтобы почтить память усопшего. На мой вопрос, кто скончался, мне сообщили, что в этот день умер Бейльштейн... Это событие меня очень поразило, — тем более, что Ф. Ф. был еще не стар, полон энергии и не переставал работать. Невольно думалось также, что он не успел написать свой отчет о моих работах, с которыми он познакомился в деталях. Бельштейн был холостяком, но он удочерил одну девочку, которая и явилась наследницей всего его состояния. Похороны Ф. Ф. были организованы очень торжественно, и в них приняло участие громадное число химиков и других ученых.
Когда из Крыма в Петербург приехал академик Н. Н. Бекетов, то он вызвал меня к себе с той же просьбой, как и Бейльштейн. Я сказал ему, что список моих работ я дал Ф. Ф. и что проще всего найти его среди бумаг. На это Н. Н. Бекетов сказал, что он не мог найти ни отчета, ни списка работ. Мне пришлось прислать Бекетову новый список и ждать результатов баллотировки в Академии Наук, которая должна была иметь место в начале ноября. На другой же день после заседания Академии Наук я получил от Бекетова письмо, в котором он поздравил меня с присуждением премии, и прибавил, что для общего благополучия отчет Ф. Ф. Бейльштейна был найден и будет опубликован вместе с отчетом Бекетова. Публичное присуждение премии совершилось в годовом торжественном заседании Академии Наук 29-го декабря в присутствии президента Академии вел. кн. Константина Константиновича. Премию я получил в январе в государственной ренте, всего 4200 рублей.
