Жизнь М. Н. Муравьева (1796–1866). Факты, гипотезы, мифы - [170]

Первым делом нужно было пополнить государственный аппарат. Поначалу Муравьев лично беседовал чуть ли не с каждым прибывающим претендентом на классные должности. Уже в период борьбы с мятежом он сменил всех губернаторов в крае, кроме Могилевского – А. П. Беклемишева. Функции местной администрации были возложены тогда на военных. Теперь можно было постепенно заполнять освобожденные местными чиновниками штатные должности на разных этажах чиновной иерархии. По прибытии в губернии с ними беседовали также губернаторы. В результате такой двойной проверки многие претенденты отправлялись обратно по профессиональной или личной непригодности. Впрочем, и чиновники польского происхождения могли претендовать на высокие должности в государственной администрации, но только в случае перехода в православие. Мера, конечно, весьма далекая от идеалов справедливости, но не безосновательная. В период мятежа в присутственных местах, возглавляемых чиновниками из числа местных дворян, находили груды пропагандистских материалов Жонда и даже оружие. Под пристальным присмотром губернаторов и неусыпным общим контролем Муравьева нормальная работа управленческого аппарата стала постепенно налаживаться.

Важнейшей задачей в рамках общего курса на оттеснение местной элиты от реальных рычагов власти было уничтожение или по крайней мере ослабление зависимости белорусских и литовских крестьян от помещиков, составлявших костяк этой элиты. (Муравьев во всех своих документах и материалах именует ее «польской», несмотря на то что большинство местных дворян были этническими белорусами или литовцами, хотя в быту чаще пользовались польским языком и придерживались католического вероисповедания.) Как мы помним, в самом начале своего пребывания в Вильне генерал-губернатор обращался к крестьянам с напоминанием о том, что решением государя они освобождены от любых повинностей в отношении своих бывших помещиков. Убедившись в том, что при составлении уставных грамот мировые посредники, набранные почти на 100 % из числа местных дворян, массово обманывали и обделяли крестьян в пользу помещиков, Муравьев прекратил полномочия всех мировых посредников и сформировал комиссии для проверки результатов проделанной ими работы. Эти меры сыграли важную роль в быстром прекращении мятежа. Теперь на повестку дня вставал вопрос об их узаконении и претворении в жизнь: перезаключении уставных грамот, возвращении крестьянам средств, незаконно стребованных с них помещиками, перевыборах сельских старост без давления на результаты со стороны землевладельцев, проведении нового межевания.

Параллельно с новым устройством крестьян вводились меры по ограничению польского землевладения в крае. Муравьев в административном порядке запретил продажу конфискованных и секвестрированных имений местным землевладельцам. Сохранил обложение польских землевладельцев, уменьшив, правда, его размер с 10 до 5 %. В дальнейшем планировалось наделять землей на льготных условиях прибывших в край и хорошо зарекомендовавших себя русских деятелей – чиновников и учителей.

Было чрезвычайно важно добиться по этим вопросам координации усилий русской администрации в Северо-Западном крае и в Царстве Польском. После отставки Константина Николаевича это стало возможным. Назначенный наместником генерал Ф. Ф. Берг во многом использовал опыт Муравьева и в короткие сроки ликвидировал мятеж. Вопросами поземельного устройства польских крестьян с августа 1863 года в Варшаве в должности статс-секретаря его величества по особым поручениям занимался один из главных оппонентов Муравьева по крестьянской реформе Н. А. Милютин. Как и Муравьев в Северо-Западном крае, Милютин считал своей главной задачей в Царстве Польском ослабление зависимости крестьян от помещиков. Еще до приезда команды Милютина в Варшаву Муравьев через А. А. Зеленого сигнализировал своему бывшему противнику о готовности к конструктивному сотрудничеству. По дороге в Варшаву Милютин сделал остановку в Вильне. За обедом в губернаторском дворце состоялась длительная беседа Н.А. Милютина и его сподвижников с М. Н. Муравьевым. Бывшие противники договорились о координации усилий по дезинтеграции польского национального движения и усилению влияния русской администрации.

Между тем во вверенном Муравьеву крае разворачивалась серьезная работа в сфере народного просвещения. Подбором и распределением прибывающих русских учителей, организацией сельских школ и т. д. руководил И. П. Корнилов, назначенный на должность попечителя Виленского учебного округа по представлению Муравьева. Главный акцент делался на создание и расширение сети элементарных сельских двухклассных училищ с преподаванием русского языка (чтения и письма), арифметики, основ православного Закона Божьего. Таким образом, почти поголовная неграмотность сельского белорусского населения должна была ликвидироваться одновременно с освоением русского языка.

Здесь необходимо короткое, но важное пояснение. Создание системы сельских школ с преподаванием на русском языке вменялось тогда и по сей день вменяется в вину Муравьеву как неоспоримое доказательство русификации в смысле «дебелорусизации». На эту тему высказывался еще Кастусь Калиновский в одном из «Писем из-под виселицы»: «Там, где жили поляки, литовцы и белорусы, москаль заводит русские школы и не услышишь и слова по-польски, по-литовски да и по-белорусски, как народ того хочет, а в эти школы с другого конца света москалей насылают…»