Жизнь и труды Клаузевица - [7]

Вклад Андрея Евгеньевича в исследование войны относится к числу таких, которые вписывают имена их творцов навсегда в историю. Имя Снесарева надолго вычеркнули из нее еще при жизни. Но не вычеркнута из истории война, а следовательно, не вычеркнута и потребность в ее познании в интересах безопасности. Если в начале XXI в. мировая военно-философская мысль в качестве первого западного (европейского) классика выделяет Клаузевица, а в качестве первого восточного — китайца Сунь-Цзы, то уверен, что, когда будет изучено и по достоинству оценено творческое наследие А. Е. Снесарева, такая почетная роль среди военных философов Евразии будет отведена именно ему.

* * *

В первом издании рукописи А. Е. Снесарева, которое состоялось в 2001 г. в Военной академии Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации тиражом 100 экземпляров, были допущены досадные ошибки по причине спешки и трудности прочтения рукописи. К тому же рукопись не была окончательно подготовлена А. Е. Снесаревым к печати. Текст ее не имел структуры. Это затрудняло чтение и восприятие материала.

Но подвернулся счастливый случай повторить издание, хотя и снова микротиражом. Таким случаем стал российско-германский теоретический семинар по проблемам жизни и творчества Клаузевица, проведенный в 2004 г. в той же Академии ГШ совместно с Академией управления бундесвера. В новое издание удалось внести исправления замеченных неточностей. Кроме того, мы позволили себе выделить и озаглавить разделы и части, которые диктовались содержанием рукописи. Несомненно, что-то подобное сделал бы сам автор, если бы довел рукопись до публикации.

Во втором издании предисловие к первому было воспроизведено и дополнено, поскольку стали известны дневниковые записи, относящиеся к данной работе Андрея Евгеньевича. Кроме того, была приведена история обнаружения самой рукописи.

О ее существовании мы узнали от дочери автора — Евгении Андреевны Снесаревой. Рукопись поражала многим: методом исследования, глубиной анализа, энциклопедизмом знаний истории отечественной и зарубежной европейской военной мысли, оригинальностью суждений и выводов. Изучение рукописи укрепило во мнении, что Андрей Евгеньевич Снесарев — не рядовой, а выдающийся русский военный мыслитель. И столько лет этот труд находится под спудом, будучи никому неизвестен!

Евгения Андреевна Снесарева разрешила подготовить рукопись к публикации и издать ее. Дело оказалось не таким простым, как представлялось изначально. В результате, к большому сожалению, работа вышла поздно: Евгения Андреевна уже тяжело болела и вскоре скончалась. Ее не удалось порадовать выходом одного из неопубликованных трудов ее отца. Она всю жизнь надеялась и ждала, что его творческое наследие будет востребовано. Любящее и преданное женское сердце не ошиблось в оценке большого таланта близкого и дорогого ей человека.

До 1940 г. хранительницей архива А. Е. Снесарева была его жена Евгения Васильевна, а после ее смерти эту благородную, но нелегкую в ее жизненной ситуации ношу взяла на себя дочь Евгения Андреевна и несла ее более 60 лет. При этом она всю жизнь изучала богатую событиями и творчеством биографию отца, боролась за восстановление его имени как известного ученого и большого патриота своей родины, где могла, стремилась привлечь внимание научной общественности к его опубликованному и неопубликованному наследию[9]. Многие годы это удавалось ей с большим трудом. Она была благодарна всем, кто сделал хотя бы малость для пробуждения интереса к имени ее отца как ученого.

Кроме того, после первого издания книги в дневнике Андрея Евгеньевича, хранящемся в архиве семьи Снесаревых, были найдены следующие записи, относящиеся ко времени его работы над переводом книги Клаузевица и предисловием к нему:

21(8) — VI — [1924] Суббота — Москва.

«В этом лете я как-то пока забыт. Работаю над Клаузевицем и иду быстро… через 3 недели кончу и перейду к статье с примечаниями… Может быть через месяц кончу… Большая выйдет работа… Затем возьмусь за Индию… и учеб[ник] „Авганистан“…»

27(14) июня — 24 г., д. Лигачево.

«…Клаузевица кончаю (164), иду 25–30 страниц в сутки, и даже до 36».

8/IX (26-VIII) — 24 г., Э. Лигачево.

«…Закончил Клаузевица (работал 5 мес.), в 2–3 дня очищу и снесу в В.В.Р.С. [Высший военный редакционный совет — И. Д.] Получу ли? Надо озаботиться новой работой…»

* * *

Для подготовки настоящего, третьего издания была проведена серьезная работа. Текст требовалось отредактировать и еще раз сверить с рукописью, что было порой непросто, поскольку мысль Снесарева в своем полете зачастую опережала его перо. Например, Андрей Евгеньевич, работая с первоисточниками, многие из которых сегодня практически недоступны, нередко легко переходил с русского на другие языки (и наоборот). Кроме того, был подготовлен развернутый именной указатель. Эту трудоемкую и кропотливую, но, безусловно, нужную работу взяла на себя Анна Андреевна Комиссарова, внучка Андрея Евгеньевича Снесарева.

Многочисленные переводы немецких текстов проделал полковник Белозёров Василий Клавдиевич, кандидат политических наук. Он же принял участие в редактировании рукописи и написал заключительную статью об отношении к Клаузевицу в Германии. Важную помощь в подготовке издания оказал и Борис Александрович Козлов, сделавший некоторые немецкие переводы для именного указателя, а также Виктор Евгеньевич Климанов, выполнивший переводы с французского языка.