Жизнь и слово - [60]

! Здесь сердечность отношения Даля к слову, душевность, чувство! СЛОВО — не просто «сочетание звуков, означающее предмет или понятие», но, по возвышенному толкованию Даля, — «исключительная способность человека выражать гласно мысли и чувства свои, дар говорить, сообщаться разумно…» Слово — исключительный дар, которым владеет человек, дар человечности, человеческого общения, — и вдруг живая связь речи разорвана, утрачена!..

Нет, Даля не устраивает азбучный порядок: «Мертвый список слов не помощь и не утеха». Даль составляет не мертвый список — живой словарь!..

Отказывается он и от размещения слов по общему корню — так построен был старинный Словарь Академии Российской. Во главе гнезда ставится самый корень, затем следуют слова, от него произведенные.

Тут иная крайность — пришлось бы объединять слова, строить гнезда в словаре примерно так: ЛОМ (корень) — ломать — ломкий — вламываться — выламывать — надлом — обломиться — перелом — разломить — сломать — уламывать и т. д.

Или пример Даля: «не только брать, бранье, бирка и бирюлька войдут в одну общую статью, но тут же будет и беремя, и собирать, выбирать, перебор, разборчивый, отборный».

Даль в ужасе: этак в каждую статью под общий корень войдет чуть ли не вся азбука! Но того Мало: читатель должен быть превосходно образован: — найти корень слова не всегда легко, есть корни устаревшие, иноземные, есть корни, происхождение которых темно и неясно, наконец, составитель словаря и читатель должны иметь одинаковый взгляд насчет того, к какому корню относится слово.

После долгих раздумий Даль избирает средний путь. Вглядываясь в «бесконечные столбцы слов» (не по-кабинетному — по-человечески вглядываясь!), он замечает не только «мертвый» азбучный порядок и не только корневой, тоже по-своему «мертвый», он находит в бесконечных столбцах соединение слов «целыми купами» и в них «очевидную семейную связь и близкое родство».

Опять в объяснении Даля видим отношение его к слову как к живому, опять для него в слове не менее жизни, чем в самом человеке: «семья», «родство».

Даль приводит пример: «Никто не усомнится, что стоять, стойка и стояло одного гнезда птенцы». Птенцы! И от этих «птенцов» самое слово «гнездо», кроме ученого, словарного, приобретает сразу новый оттенок — живой, природный!

И неожиданное слово «купа», обыкновенно применяемое к деревьям, и обозначающее густую их группу, тоже подчеркивает, в слове «гнездо» живое, природное начало. И прилагательное купный — «совместный, соединенный» — тут тоже более чем кстати: слова купно стараются обнаружить, раскрыть себя, послужить человеку.

Даль избирает средний путь. Внешне словарь строит по алфавиту. Но слова не отрываются одно от другого «при изменении на второй и третьей букве», не «томится в одиночестве» (снова Даля определение!) — они собраны в купы, в гнезда, все одного гнезда птенцы. В каждом гнезде — слова, образованные от одного корня, за исключением тех, которые образованы с помощью приставок. Приставочные образования помещены под теми буквами, с которых они начинаются.

Теперь глагол ЛОМАТЬ возглавляет большое гнездо — в нем пятьдесят семь слов. Тут слова, всем известные: ломаться, лом, ломака, ломать. И слова, мало кому известные: долгами», что по-псковски означает — силач; ломыхать, что по-новгородски означает — коверкать, ломать со стуком; ломзиться, что значит по-тверски — стукаться. Ту! и любопытные значения известных, казалось бы, слов: ломовая дорога — крайне дурная, ломовая пушка — осадная, ломовая работа — тяжелая, ломовой волос — поседевший от забот и трудов.

Слова, образованные от того же корня с помощью приставок, нужно искать уже не на Л, а, допустим, на О (ОБЛАМЫВАТЬ, ОТЛАМЫВАТЬ) или на П (ПЕРЕЛАМЫВАТЬ).

Там обнаружим новые гнезда, как бы дополняющие главное, в них новые слова (перелом, переломный, переломок), узнаем, например, что перелом: по-воронежски — вторичная вспашка, по-владимирски — глазная болезнь, а на языке любителей охотничьей роговой музыки — смена мотива, колено.

Теперь живут рядом братья-близнецы ездить и ехать (у Даля они в последнем томе — на букву «ять»). Дружно вылетают из одного гнезда на окрепших крыльях бывалый, быль, быть — и с ними большая их родня: былина, быт, былой, бывальщина. И ерш колючий, если к епископу или еретику касательство имеет, то потому лишь, что, кроме названия рыбы, означает также строптивого человека (а стать ершом значит «упереться, противиться»).

Даль убежден, что при таком построении словаря одно слово как бы тянет за собой другое, слова открываются и действуют совокупно, совместно, понятными и наглядными становятся смысл и законы образования слов.

2

Есть в Словаре Даля ошибки, оплошности. Простой и простор, например, оказались почему-то в одном гнезде, а дикий и дичь в разных. Даль и сам видит в своем труде «пропасть неисправностей». В «Напутном слове» он утверждает открыто, что у него познаний и способностей было недостаточно. Даль не страшится, что «пропасть неисправностей» будет обнаружена, наоборот — желает этого: желает ради совершенствования собственного труда, во имя будущего. В своей работе, потребовавшей от него всей его жизни, он видит не образец для подражания, а лишь первую попытку, которая как раз заставит тех, кто идет следом, «работать не по-старому, а глядеть на дело с другой точки зрения».