Жизнь Греции. История цивилизации - [264]

Вновь заручившись лояльностью всех греческих городов, кроме Спарты, Александр воротился в Македонию готовить вторжение в Азию. Он нашел государственную казну почти пустой, с дефицитом в пятьсот талантов (3 000 000 долларов), доставшимся ему в наследство от царствования Филиппа[2072]. Взяв в долг восемьсот талантов, царь выступил в поход, желая одолеть не мир, но свои долги. Он рассчитывал сражаться с Персией в качестве заступника всей Эллады, зная при этом, что половина Греции молит богов о его скорейшей гибели. Сообщали, что персы могут выставить миллион бойцов; экспедиционное войско Александра составляли всего тридцать тысяч пехотинцев и пять тысяч всадников. Несмотря на это новый Ахилл оставил двенадцать тысяч воинов Антипатру охранять Македонию и следить за Грецией и в 334 году выступил в самый дерзкий и романтический из царских походов. Он проживет еще одиннадцать лет, но никогда более не увидит ни родины, ни Европы. Пока его армия переправлялась из Сеста в Абидос, он решил высадиться у мыса Сигея и пройти путем, каким, думал он, некогда шел к Трое Агамемнон. На каждом шагу Александр цитировал товарищам строки из «Илиады», которую он знал почти наизусть. Он совершил возлияние на предполагаемой могиле Ахилла, украсил ее венками и по древнему обычаю обежал вокруг нее нагишом. «Блаженный Ахилл! — воскликнул он. — При жизни у тебя был преданный друг, а после смерти тебя восславил великий поэт»[2073]. На этом месте он принес обет довести до счастливого конца ту затянувшуюся борьбу между Европой и Азией, которая началась под Троей.

Вряд ли требуется вновь пересказывать историю его побед. Первую персидскую армию он встретил и разгромил у реки Граник. Здесь его жизнь спас Клит, отрубивший руку персу, готовому вот-вот поразить Александра в спину; благодаря подобным событиям какой-нибудь эксцентричный исследователь может толковать историю как цепь случайностей. Дав своим людям передышку, он вступил в Ионию и предложил греческим городам демократическое самоуправление под его протекторатом. Большинство из них без сопротивления открыли перед ним ворота. При Иссе он сразился с главным войском персов, состоявшим из 600 000 человек, которым командовал Дарий III. Снова использовав конницу для атаки, а пехоту для обороны, он одержал еще одну победу. Дарий бежал, бросив казну и семью; первой Александр воспользуется с благодарностью, со второй обойдется по-рыцарски. Взяв без боя Дамаск и Сидон, Александр осадил Тир — гавань крупной финикийской эскадры, находившейся на содержании у персов. Древний город сопротивлялся так долго, что после его захвата Александр потерял голову и позволил своим воинам перебить восемь тысяч тирийцев, а тридцать тысяч обратить в рабство. Иерусалим мирно капитулировал, и с ним обошлись хорошо; Газа сражалась до тех пор, пока не погибли все ее мужчины и не были изнасилованы все ее женщины.

Македонцы продолжили свой триумфальный поход и вышли через Синайскую пустыню в Египет, где Александр проявил тактичное уважение к местным богам, за что его приветствовали как ниспосланного богами освободителя от персидской неволи. Зная, что религия сильней политики, он пересек еще одну пустыню и достиг оазиса Сива, выказав уважение к богу Аммону — его подлинному отцу, если верить Олимпиаде. По древним обрядам сговорчивые жрецы возвели его в сан фараона, облегчив тем самым воцарение династии Птолемеев. Вернувшись в Дельту, Александр высказал или одобрил идею о построении новой столицы в одном из многих устьев Нила; возможно, на эту мысль его навели греческие купцы из соседнего Навкратиса: новый город должен был стать более удобным центром греческой торговли между Египтом и Грецией, роста которой следовало теперь ожидать. Он очертил окружность стен Александрии, наметил контуры главных улиц и отвел место храмам египетских и греческих богов; разработать дальнейшие детали он поручил своему архитектору Динократу[2074].

Вернувшись в Азию, царь встретился с разноязычными полчищами Дария у Гавгамел, рядом с Арбелами, и был встревожен их многочисленностью; он знал, что единственное поражение перечеркнет все его победы. Его утешили воины: «Не беспокойся, повелитель; не бойся множества врагов, ведь они не вынесут одного запаха козлятины, приставшего к нам»[2075]. Он провел ночь за рекогносцировкой местности, на которой намеревался дать бой, и жертвоприношениями богам. Его победа оказалась решающей. Беспорядочные орды Дария не смогли пробиться сквозь фаланги и защититься от молниеносных и внезапных вылазок македонской кавалерии; они пришли в расстройство и бежали, и не последним среди бегущих был Дарий. Полководцы Дария убили своего царя как труса, а в это время Александр принял изъявление покорности от Вавилона, овладел частью его богатств, одарил их толикой своих воинов и очаровал горожан, выразив свое почтение городским богам и приказав восстановить их святилища. К концу года (331) он достиг Суз, чье население, все еще помнившее о древнем величии Элама, приветствовало его как избавителя. Он спас город от грабежа, но утешил солдат, разделив между ними пятьдесят тысяч талантов (300 000 000 долларов), которые были найдены в сокровищницах Дария. Народу Платей он направил внушительную сумму за то, что платейцы так мужественно сражались с персами в 480 году, а греческим городам Азии он, по всей видимости, возвратил «пожертвования», которые те были вынуждены внести в начале его похода