Живы будем – не умрем. По страницам жизни уральской крестьянки - [73]
– Не знаю, в какую сторону качнуться, куда свою голову прислонить? Ну-ка, как жизнь меня подводит. Конца-краю нет нашим мытарствам. Опять поехали. Живем, как перекати-поле, ходим, как слепые возле огорода, а что еще ждет впереди – Бог его знает. – И мама смахнула слезу.
– Да не вой, Лиза. Все, что ни делается, делается к лучшему.
Тут мама задала прямой вопрос Ивану:
– Вот ты, Иван, мужик хоть куда. Как ты нам притакнешь: соединяться с Кокой или нет?
– Наше дело – сторона. Только знаю я, что два медведя в одной берлоге не живут.
Маревьяна на слова мужа возразила, что Лиза услужливая, с кем хошь уживется.
– Не говори без пути, старуха. В жизни все бывает. Ты, Лиза, сама себе хозяин, мы в твоем деле не приказчики.
Ночью мы с мамой долго не спали, ворочались, шептались, обговаривали свалившуюся на нас нежданно-негаданно новость. Наконец мама сказала тихо, но твердо:
– Нам теперь деваться некуда, надо прибиваться к одной стороне. Хватит мотаться по квартирам. Нам с тобой, Таня, все равно где чистоту держать, а тут сестра руку подает, родная кровь, дай ей Бог здоровья, как ее не взять? Ей уже 58 лет, здоровье все растеряла, детей нет, а мы с тобой болтаемся по деревне.
Вечером другого дня хозяева накрыли стол.
– Подвигайтесь к нам. Сядем рядком да поговорим ладком, Лиза. Что решили делать?
– Решили опять путешествовать, счастья своего искать. Дурной пример дочери подаю. Все ей говорю, что на одном месте и камешек травой обрастает, а сама мотаюсь туда-сюда, как Ванька-встанька. Что поделаешь, мы уже привыкли жить по-походному. Хорошо, что встали да пошли. Все на нас и все в нас. Добра никак накопить не можем. – И мама смущенно заулыбалась.
Вскоре мы с мамой пошли обустраивать новое место жительства. Домик Марии К. стоял недалеко от дома Ивана. Он уютно приткнулся в уголок тихого заулка. Место укромное, почти безлюдное. Здесь стояла такая тишина, что было слышно на полянках перед домами стрекотание кузнечиков, полет стрекозы с ее работой разноцветными узкими длинными крылышками. Запищит ли одинокий комар под ухом, зазвенит ли оса, зашумит ли противная неугомонная муха, забуянит ли тяжелый шмель – тут все услышишь.
Мы вошли, брякая ведром. Нас встретила прежняя хозяйка дома – Мария К.: маленькая, приятная, живая женщина.
– Я вас жду. Мы с Крестиной Харитоновной обо всем договорились. Живите на здоровье. Кое-какую старую мебель мы вам оставили, пользуйтесь ею. Дом, постройки, изгородь берегите. Мы с Симой (т. е. мужем) приедем копать картошку, а заодно и попроведуем вас. Сейчас извините, я спешу.
Хозяйка ушла. Мы стали рассматривать новое жилище. В маленьком, по сравнению с Перевозкиным, доме было все маленькое: низкий потолок, малюсенькая изба, такая же горенка и совсем крохотная кухня. Даже оконца были маленькие. К нашему удивлению, конюшенка была тоже, по словам мамы, только для приметы. Я видела много раз мужа хозяйки. Это был низкорослый, плотный, рыжий молчаливый мужичок, весь в веснушках. Ходил он всегда в темно-зеленом френче, застегнутом на все пуговицы. Откуда он появился в Ленске, мы не знали. Знали только, что он не местного замеса.
– Мама, у них все маленькое, даже детишки.
– А как ты думала? Не зря ведь говорится: какие сами – такие и сани. Но, вот видишь, мал, да удал, а мы большие, да пустые.
Я засмеялась.
– Мы тоже маленькие, да только не удаленькие.
– Ага, я каждый день роблю – искры из глаз, да чё толку? Все не у шубы рукав, а они живут, как люди, не мы – кузнечики.
Мы обнаружили пустую избу, только скамейка стояла у печи, на кухоньке старый столик подпирали с двух сторон расшатанные стулья, в горенке возле одной стены стояла детская разборная металлическая кровать, облупившаяся от времени. У деревянной заборки, отделявшей кухню от горенки, стояла кровать побольше, почему-то вся искореженная, на ее металлических перекладинах лежали деревянные доски, кровать напоминала старую корягу, но была устойчива. Посреди стоял самодельный деревянный столик, его мы сразу передвинули в угол, чтоб не шатался и не скрипел.
– Слава Богу, все для жизни есть.
– Мама, у нас нечего постелить и повесить. Без этого у нас будет неуютно, а пусто и голо.
– Кока все привезет. Я хорошо помню ее приданое. Мне было семь лет, как она замуж вышла за Ваню и укатила в Жук. Приданое ее на двух подводах везли. Одних сундуков было три, а добра в них, не поверишь, – коленом дави. Крышки сундуков не закрывались. Все вышито, наткано, навязано, а на самом верху половики новехонькие лежали. От добра-то ее глаз было не отвести. Все из рук плыло! Раньше ведь было так: если невеста без приданого, то ее обходят стороной.
После уборки мы отправились за своим имуществом. Имущества у нас было – кот наплакал, и подвода не понадобится.
Вечером другого дня на новом месте мама вязала кружево на подряд, я сидела у окна с кружкой козьего молока. Стоял конец августа. Огонь заката не обжигал, он восхищал. Природа летом славно потрудилась: хлеб на полях дозревал и ждет жатвы, лук в палисадниках уже убран, картошка давным-давно отцвела, ее скоро начнут убирать. Тихое, но все еще высокое небо задумалось над нами. Облака в вышине стоят неподвижно. Они напоминают хорошо растеребленную белую шерсть.
Все мы рано или поздно встаем перед выбором. Кто-то боится серьезных решений, а кто-то бесстрашно шагает в будущее… Здесь вы найдете не одну историю о людях, которые смело сделали выбор. Это уникальный сборник произведений, заставляющих задуматься о простых вещах и найти ответы на самые важные вопросы жизни.
Владимир Матлин многолик, как и его проза. Адвокат, исколесивший множество советских лагерей, сценарист «Центрнаучфильма», грузчик, но уже в США, и, наконец, ведущий «Голоса Америки» — более 20 лет. Его рассказы были опубликованы сначала в Америке, а в последние годы выходили и в России. Это увлекательная мозаика сюжетов, характеров, мест: Москва 50-х, современная Венеция, Бруклин сто лет назад… Польский эмигрант, нью-йоркский жиголо, еврейский студент… Лаконичный язык, цельные и узнаваемые образы, ирония и лёгкая грусть — Владимир Матлин не поучает и не философствует.
Владимир Матлин родился в 1931 году в Узбекистане, но всю жизнь до эмиграции прожил в Москве. Окончил юридический институт, работал адвокатом. Юриспруденцию оставил для журналистики и кино. Семнадцать лет работал на киностудии «Центрнаучфильм» редактором и сценаристом. Эмигрировал в Америку в 1973 году. Более двадцати лет проработал на радиостанции «Голос Америки», где вел ряд тематических программ под псевдонимом Владимир Мартин. Литературным творчеством занимается всю жизнь. Живет в пригороде Вашингтона.
Луиза наконец-то обрела счастье: она добилась успеха в работе в маленьком кафе и живет с любимым человеком на острове, в двух шагах от моря. Йоахим, ее возлюбленный, — писатель. После встречи с прекрасной Луизой его жизнь наладилась. Но все разрушил один странный случай… Красивый состоятельный мужчина, владелец многомилионной компании Эдмунд, однажды пришел в кафе и назвал Луизу Еленой. Он утверждает, что эта женщина — его жена и мать его детей, исчезнувшая три года назад!..
А началось с того, что то ли во сне, то ли наяву, то ли через сон в явь или через явь в сон, но я встретился со своим двойником, и уже оба мы – с удивительным Богом в виде дырки от бублика. «Дырка» и перенесла нас посредством универсальной молитвы «Отче наш» в последнюю стадию извращенного социалистического прошлого. Там мы, слившись со своими героями уже не на бумаге, а в реальности, пережили еще раз ряд удовольствий и неудовольствий, которые всегда и все благо, потому что это – жизнь!
Рассказы известного сибирского писателя Николая Гайдука – о добром и светлом, о весёлом и грустном. Здесь читатель найдёт рассказы о любви и преданности, рассказы, в которых автор исследует природу жестокого современного мира, ломающего судьбу человека. А, в общем, для ценителей русского слова книга Николая Гайдука будет прекрасным подарком, исполненным в духе современной классической прозы.«Господи, даже не верится, что осталась такая красота русского языка!» – так отзываются о творчество автора. А вот что когда-то сказал Валентин Курбатов, один из ведущих российских критиков: «Для Николая Гайдука характерна пьянящая музыка простора и слова».
Серию «Семейный архив», начатую издательством «Энциклопедия сел и деревень», продолжают уникальные, впервые публикуемые в наиболее полном объеме воспоминания и переписка расстрелянного в 1937 году крестьянина Михаила Петровича Новикова (1870–1937), талантливого писателя-самоучки, друга Льва Николаевича Толстого, у которого великий писатель хотел поселиться, когда замыслил свой уход из Ясной Поляны… В воспоминаниях «Из пережитого» встает Россия конца XIX–первой трети XX века, трагическая судьба крестьянства — сословия, которое Толстой называл «самым разумным и самым нравственным, которым живем все мы».
Недаром воспоминания княгини Александры Николаевны Голицыной носят такое название – «Когда с вами Бог». Все испытания, выпавшие ей и ее детям в страшные послереволюционные годы, вплоть до эмиграции в 1923 году, немыслимо было вынести без помощи Божьей, к которой всегда обращено было ее любящее и глубоко верующее материнское сердце.
Эта книга – уже третье по счету издание представителей знаменитого рода Голицыных, подготовленное редакцией «Встреча». На этот раз оно объединяет тексты воспоминаний матери и сына. Их жизни – одну в конце, другую в самом расцвете – буквально «взорвали» революция и Гражданская война, навсегда оставив в прошлом столетиями отстроенное бытие, разделив его на две эпохи. При всем единстве незыблемых фамильных нравственных принципов, авторы представляют совершенно разные образы жизни, взгляды, суждения.
«Сквозное действие любви» – избранные главы и отрывки из воспоминаний известного актера, режиссера, писателя Сергея Глебовича Десницкого. Ведущее свое начало от раннего детства автора, повествование погружает нас то в мир военной и послевоенной Москвы, то в будни военного городка в Житомире, в который был определен на службу полковник-отец, то в шумную, бурлящую Москву 50-х и 60-х годов… Рижское взморье, Урал, Киев, Берлин, Ленинград – это далеко не вся география событий книги, живо описанных остроумным и внимательным наблюдателем «жизни и нравов».