Его спутник добродушно усмехнулся.
— Перестань себя распалять. Потерпи немножко. Скоро увидитесь.
Чтобы скрыть неловкость, Лоув спросил:
— Почему вдруг ты стал подозревать Кэтце?
— Я всегда мечтал служить в управлении внутренней безопасности.
— Ясно, — сказал Лоув, а что ясно, он и сам не знал.
— Хватит! — сказал Нкоси, прервав поток бранных слов Вестхьюзена.
И Вестхьюзен вопреки ожиданиям умолк. Следующие три мили он гнал автомобиль с головокружительной скоростью.
— Нас преследуют?
Нкоси посмотрел в заднее стекло.
— Нет.
Проехав милю, Вестхьюзен снова велел ему оглянуться. Но патрульной машины не было. В предрассветной мгле они въехали в какой-то населенный пункт. Нкоси сразу узнал поселок на краю тростниковых плантаций. За ним, несколько правее, на отлогом склоне, Нкоси увидел гроздья огней. С детских лет помнил он этот городок — одно из немногочисленных бурских поселений в этой части Наталя.
Не доезжая городка, Вестхьюзен повернул налево и стал взбираться вверх по склону. Одолев подъем и проехав еще две мили, он свернул с дороги, выключил фары и повел машину по неровной проселочной дороге, сквозь море зеленого тростника.
Машина остановилась. И возле нее словно из-под земли вырос человек.
— Мистер Нкоси? — окликнул незнакомец.
— Я вас слушаю.
— Вам придется уплатить вдвое больше, — заявил Вестхьюзен. — Двадцать рандов, а не десять. За этого и за всех других.
— Не знаю, каким образом, но он узнал, что́ я везу с собой, — вступил в разговор Нкоси. — Нас остановил патруль, его, кажется, взяли на заметку.
— Не ври, проклятый кафр! — прошептал Вестхьюзен. — Никто не брал меня на заметку. Что же касается денег, то я просто догадался. Он сам себя выдал, сам.
Наступило молчание, потом человек, стоявший возле машины, спросил — Как вы думаете, будет погоня?
— Наверно, да, — сказал Нкоси. «Этот человек — индиец», — мелькнула у него догадка.
— О чем вы говорите, черт побери! — вспылил Вестхьюзен.
— Пойдемте, — прошептал человек.
Нкоси вылез из машины, вытащил мешок с деньгами. Крошечный карманный фонарик в руках стоявшего рядом человека высветил маленький кружок, и Нкоси увидел угольно-черные руки, достающие из бумажника деньги; руки были большие, ловкие.
— Вы просили двадцать рандов, — сказал индиец. — Пожалуйста, получите. Спасибо. — Он взял Нкоси за руку. — Пойдемте…
И с чувством облегчения, которое сделало его слабым, Нкоси последовал за огромной, быстро движущейся темной фигурой. Наконец-то он среди своих. Благополучно добрался.
— Найду! — тихо, но вместе с тем властно крикнул Вестхьюзен. — Подождите минутку!
Но индиец, державший за руку Нкоси, лишь ускорил шаг. После пяти минут быстрой ходьбы они достигли дома, возле которого стояла машина. Сидевший за рулем человек осведомился:
— Все в порядке?
— Да, наш гость здесь, — ответил проводник Нкоси.
— А его вещи?
— И вещи тоже.
Мягкие длинные пальцы до боли стиснули руку Нкоси. Послышался приветливый, тихий голос:
— Добро пожаловать! Вы не представляете, как необходимо нам то, что вы привезли… Присядьте на минуту. Я знаю, вы смертельно устали, но придется подождать, пока Вестхьюзен уедет. О боже! Я так сочувствую вам, дорогой товарищ. Я доктор Нанкху. Официально я выступаю против совместных действий наших народов, потому что принадлежу к правому крылу Конгресса; по существу, я руководитель этого правого крыла. Неофициально я ваш хозяин. — Он тихо рассмеялся без какой бы то ни было иронии. — Мы дорого заплатили за наши прежние, благородные методы борьбы. Когда противники почувствовали себя достаточно сильными, они внезапно обрушились на нас и задушили движение; мы открыто выступали с трибун многочисленных собраний, и им были хорошо известны все наши руководители. Теперь мы поняли, что это жестокая война, а не состязание в красноречии. Вашим проводником здесь будет Сэмми Найду, профсоюзный деятель. Официально мы с ним противники. Это помогает вводить в заблуждение настоящих врагов.
— Их останавливал патруль, — сказал Сэмми Найду.
— Всего раз? Я полагал, что их остановят по меньшей мере дважды.
— Не в этом дело, док. Мистер Нкоси говорит, что Вестхьюзену известно о деньгах, а у патрульных возникло достаточно подозрений, чтобы заняться этим делом.
— И они займутся, я уверен, — сказал Нкоси. — Когда свет фонаря ударил Вестхьюзену в лицо, он испугался, и патрульный это заметил. Утром Вестхьюзен обещал зарегистрировать меня.
Нкоси видел, как оба — и Сэмми Найду и доктор Нанкху — вдруг насторожились.
— А разве он не передал вам пропуск?
— Нет.
— Но я же отдал его Вестхьюзену, док.
— Успокойся, Сэмми, я в этом не сомневаюсь. Скажите, друг, почему вы думаете, что он знает о деньгах?
Нкоси рассказал, как встретился с Вестхьюзеном, как тот сказал, что подполье крайне нуждается в том, что он привез, а потом прямо заявил, что денег не возьмет, потому что друзья Нкоси жестоко расправляются со своими противниками.
— Ясно, — сказал Нанкху. — И вы, конечно, не отрицали, что везете деньги…
— Когда он сказал: «Mayibuye», я решил, что он свой.
— Естественно. Мы знали, что это самое уязвимое звено во всей операции. Только белый — или похожий на белого — мог избежать обыска.
