Я расскажу тебе, как это случилось, но, пожалуйста, не перебивай меня. Я тебя очень прошу. Обещай, что не будешь перебивать! Если будешь перебивать, я потеряю нить повествования! И всё развалится, разобьется, разлетится… Всё. Весь мой рассказ, вся жизнь. И ты ничего не узнаешь. Ничего! Обещаешь? Тогда я начну. Начну с молодой женщины. Она сидит на одном из своих любимых кресел на кухне, а может быть лежит на диване в гостиной, или все еще нежится в постели. Молодая женщина с бледным лицом и влажным полотенцем. Полотенце закрывает ее лоб. Зовут её Юлия. У нее прекрасная квартира, прекрасный муж и непрекращающаяся головная боль. Юлии опять нездоровиться, говорит муж друзьям, с которыми проводит редко выпадающие свободные выходные. И поясняет, извиняясь, отсутствие в их компании жены: «Мигрень замучила!»
В будние дни муж встает, когда Юлия еще спит. Быстро одевается, готовит на скорую руку завтрак, так же быстро поглощает его. И, когда он почти у двери, Юлия открывает глаза. Она тяжело вздыхает. И этот вздох, похожий на стон, напоминает мужу, что он должен подойти к ней и поцеловать. Если ее лоб покрыт полотенцем, он целует ее в нос или в правую щеку. После этого она снова закрывает глаза. А он бежит к двери. Ему надо успеть на семичасовый поезд.
Она открывает глаза, несколько минут задумчиво смотрит в потолок. Потом снимает полотенце со лба. Встает, одевается, моется. Переходит из комнаты в комнату, берет какие-то книги, какие-то вещи, бросив на них мимолетный взгляд, бросает их куда попало, и, сделав такой обход, останавливается, задумывается о чем-то, начинает новый обход в обратном направлении, иногда возвращая, а иногда нет, вещи и книги на свои места. Такой ритуал повторяется несколько раз в течение дня.
Вечером возвращается муж; она лежит на диване. Лоб ее опять покрыт мокрым полотенцем, а руки безжизненно лежат поверх одеяла. Ужин не приготовлен, в квартире все тот же беспорядок. Муж повторяет свои утренние действия, только в обратном порядке: целуют ее в левую щечку, потом облачается в пижаму и халат, опять готовит себе на скорую руку еду и уходит в спальню. Он читает в постели, пока не засыпает. Тогда она с трудом встает с дивана и перемещается на новое ложе, в спальню, и тихо засыпает рядом с мужем. На следующий день все повторяется с начала, в том же порядке.
О чем я говорила? Нет, не перебивай. Я вспомнила. Тот же распорядок дня, та же рутина. Ты же обещал не прерывать меня! Так не прерывай. Даже если я замолчу! Ведь ты обещал. Итак, на чем мы остановились? Тот же порядок, та же рутина! Но бывали дни, когда порядок нарушался, рутина отменялась. Это я говорю. Почему? Потому что знаю, вот почему! Мы подходим к главному событию. Будь внимателен. Итак, новое утро! Юлия открывает глаза. Мужа нет. Он ушел на работу. Юлия выпархивает из одеяла, как бабочка из кокона. Ее глаза блестят, светятся, сияют. Она надевает красивое платье. Настоящее красивое платье! Оно не похоже на тряпки, которые она носит каждый день. Она расчесывает волосы долго и старательно. Они становятся гладкими и мягкими, как мех лисицы. Потом она красит губы, придавая им таинственный блеск, наводит бежевый оттенок на щеки. Внимательно разглядывает себя в зеркале в ванной. Она меняет свою походку, любуясь собой, делает изящные движения перед зеркалом, и выходит из дома. Каблучки стучат по лестнице: цок, цок, цок. На улице, прямо возле ее дома, сидит маленькая горбатая старушка, похожая на собаку, которая примостилась рядом с ней. Она здесь всегда сидит. И всегда с ней собака. То ли мастифф, то ли бульдог. Когда Юлия проходит мимо, собака смотрит на нее настороженно и почему-то угрожающе. Каждого жильца эта собака встречает по-своему. Юлию — всегда настороженно и угрожающе.
Юлия подходит к автобусной остановке. Да, да, автобусной остановке. Нет, это не далеко от дома. Ты опять меня перебиваешь?! Менее чем в одном квартале от дома. Там знак остановки. И она там стоит и ждет. И чувствует на себе чей-то взгляд. Испуганно оборачивается. Никого. Только старушка и ее собака. Она успокаивается. Может быть, это мастифф в меня влюбился, говорит она сама себе, вскакивая в подошедший автобус.
Через десять минут она оказывается на узкой улице, с домами, прилипшими друг к другу. Она останавливается перед одним из домов, звонит в колокольчик, бежит вверх по лестнице. Цок-цок, стучат ее высокие каблучки. Она поднимается на второй этаж, стучит в дверь. Кр-р-р, скрипит дверь. Она открывается. За ней мужчина. «Кх-х-х!» — откашливается она, показывая, что ей что-то мешает в горле. «Стакан воды?» — спрашивает он хриплым голосом и, не дожидаясь ответа, наполняет не очень чистый стакан теплой водой из крана. Она пьет воду с жадностью. Он следит за ее глотками, потом наклоняется к ней, так что его губы на уровне ее губ. Он хочет ее поцеловать. Но она отворачивается. Его лицо не меняет выражения. Он не злится, а берет ее руку и начинает целовать ее пальцы один за другим. И тогда она свободной рукой тихонько отводит его губы от своих пальцев и подымает его голову вверх, даёт возможность поцеловать себя в шею и дотронуться губами до открытой части груди. Он берет ее на руки и уносит в спальню. Через час, все еще в постели, прижимаясь, друг к другу, они едят медового цвета конфеты.
