Жестокий броманс - [81]

Андрей молча ушел на кухню, чтобы справиться с новой травмой. Виталик последовал за ним.

– Кожа, значит, растягивается… – думал вслух Виталик. – Это, получается, у тебя будут растяжки на животе. И сосуды наружу. Плюс токсикоз… Это когда все время блюешь и ноги пухнут. Не самое приятное зрелище, н-да…

Андрея стошнило в раковину.

– Заткнись, – попросил он.

Андрей заявил, что готовить сегодня не будет, у него и так сильный стресс. В холодильнике лежали пирожные в трех белых картонных коробках. Он удивительно быстро расправился с первой, а на середине второй подозвал Виталика.

– Ты не боишься разжиреть? – спросил Виталик, давясь эклером со сливочным кремом.

– На себя посмотри, – бисёнен дал ему ложкой по лбу. – Ты жрешь меньше меня, а сам вдвое жирнее. Своя правда глаза не колет?

– У тебя складка на боку, – промычал Виталик.

– Хуйня собачья! – буркнул бисёнен, уминая бриошь. Он украдкой посмотрел на свое отражение в оконном стекле. – Нет у меня никакой складки на боку, это у тебя пузо висит.

– Есть, – упрямо сказал Виталик. – У тебя огромная жирная складка на боку.

– Ну покажи где! – бисёнен задрал кимоно.

Виталик схватил его за бок. Его как будто пробило током, бисёнен зарделся и убрал руку.

– Свинья, ты тупо хотел меня залапать. Больше я не поддамся на твой дешевый троллинг, – бисёнен запихал в рот песочную корзиночку с ананасами.

– Так а я не понял, чего мы обжираемся? – спросил Виталик. – У тебя булимия или пустая коробка нужна? Есть же тарелки, можно переложить.

– Ты прав. – Бисёнен начал перекладывать остальные пирожные на блюдо. – Я как-то сразу не додумался. Бисёнен накрыл пирожные пластиковой крышкой и поставил тарелку в холодильник. Взял из деревянной стойки ножницы и начал резать коробки на аккуратные прямоугольнички. Нарезав достаточно, он закруглил края.

Виталик сидел на табуретке и от скуки наблюдал за ним.

Бисёнен достал из ящика ручки с разноцветными чернилами и начал что-то рисовать на картонках.

– Это пасьянс «косынка», да? – обрадовался Виталик. – Я читал в «Космо», когда-то тни увлекались таким. – Это карты, дегенерат. В них можно играть. Например, в покер. Или в очко.

Виталик помнил, что покер – это какая-то древняя забава с Дикого Запада США, где проигравших расстреливали из кольта. Ему не очень хотелось в покер. «Лучше в очко», – попросил он.

У Андрея получались довольно красивые карты, с косорылыми самураями, монахами и девками в кимоно. На тузе пик он изобразил сцену изнасилования русского солдата японским, а на тузе червей – сисястую средневековую японку в тентаклях. Закончил он уже за полночь и сказал, что в очко они сыграют завтра.

Виталик, лежа на коврике, слушал ровный храп Андрея. Во сне бисёнен не пользовался чипом. Надо было набраться смелости и проткнуть его великолепное плечо. Виталик нашел инструменты и выбрал самую тонкую отвертку, чтобы Андрей не сильно пострадал. Прокрался в спальню и узрел лежащего бисёнена в свете луны. Прицелился, зажмурился и ткнул.

– Ты ебанат?! – Андрей вскочил и швырнул Виталика на ковер. – Ты что, думал, такой важный чип у меня в руке? Это усилитель!

– Не убивай меня! – взвыл Виталик. – Я больше не буду!

– Будешь! – бисёнен нашел набор для БДСМ и приковал Виталика цепью к трубе парового отопления.

– Ты фашист! – ныл Виталик. – Ты за все ответишь в Лионском суде! За семейное насилие теперь сажают!

Андрей обещал засунуть эту отвертку ему в зад, если не заткнется.

Утром Андрей первым делом нажаловался Аннелизе, что Виталик пытался его трахнуть без его согласия. Насильник сидел на цепи и молчал. Он боялся отвертки. – Можно поссать? – спросил он, когда Аннелиза отключилась.

– Щас, – красавец начал рыться в огромном шкафу.

– Что ты ищешь? – не выдержал Виталик.

– Ну, такую хуйню с катетером и трубкой, вставляется тебе в уретру и ты как бы ссышь себе в рот, – объяснил Андрей. – Позволяет экономить влагу, как в «Дюне». – Не зарывайся, уебок, – тихо сказал Виталик.

– Чего? – Андрей навис над ним.

– У таких ебанутых садистов всегда низкая самооценка, – нашелся Виталик. – Если ты над кем-то измываешься, значит, считаешь себя говном. И самоутверждаешься.

– Я не самоутверждаюсь, – обиделся Андрей. – Я подумал, это будет прикольно, когда ты сам себе в рот ссышь. Но если не хочешь весело проводить время, так и скажи. Зануда!

– Это ты зануда! Обсмотрелся эрогуро и строит тут из себя крутого! – Виталик уже боялся чихнуть.

– Ладно, ссы, – скомандовал Андрей.

Виталик терпел из последних сил.

– Да не ссы ты, ссы уже давай! – злился Андрей.

Виталик зажмурился, расслабил сфинктеры и ощутил, как что-то теплое скользит по его лицу. Он завизжал и открыл глаза. Желтая змея обвивалась вокруг его шеи, отрывалась и крутилась в воздухе. Бисёнен смотрел на него сияющим взором.

– Круто я умею, да? Как в «Жожо»! Водяной стенд!

– Он не водяной, – буркнул Виталик. – Ты не уважаешь мое достоинство, так что мне нассать на все твои умения.

Бисёнен чихнул, и золотой дождь пролился на Виталика.

– Извини, я не нарочно, – оправдывался Андрей. – Это ты меня отвлек своим тупым нытьем. Каждое такое действие требует целой серии сложнейших операций, нужно рассчитать сопротивление воздуха, направление волны, плотность жидкости и так далее. Нельзя вот так просто вживить чип и делать что хочешь. Я, понимаешь, год тренировался. Ну, когда ты шпилишь в фаркрай, а тебе приспичило, не будешь же ты делать под себя? Хочешь ссать – умей вертеться. Я для того и купил этот чип, чтобы ссать на дальние дистанции. Вот поэтому меня все зовут Голден Бой.