Жертвы Северной войны - [165]

— Знаешь, я бы боялся не грызни, а бюрократии… — задумчиво сказал он. — Бесконечной говорильни… Со времен Макиавелли наши дипломаты только и учились, что разговоры разговаривать… Но в целом в твоих размышлениях что-то есть. Ну ладно, так все-таки, почему же ты три месяца назад пришел ко мне и спросил, не можешь ли чем-нибудь помочь?..

— Я ведь уже говорил вам.

— А все-таки еще раз повтори. Возраст у меня уже. Склероз начинается.

Тед улыбнулся. Мейсон Хьюз совершенно не выглядел старым. Ну, поседел немножко, а так на вид лет сорок, не больше.

— Я сказал: «хорошо было бы, если бы Германия объединила Европу». Но им не удастся. Я не знаю, кто победит в войне, которая вот-вот начнется, но я знаю, что проиграют точно все. Я уверен, что от Германии вообще мало что останется. И чем дольше продлится война, тем меньше останется. Я бы хотел помочь… хотя бы самым малым. Ведь это тоже моя родина. Я там никогда не был, но я немец. Да и Швеция может пострадать.

Мейсон улыбнулся.

Тед сник.

— Я наивные глупости говорю, да? — спросил мальчик.

— Нет, что ты, — ответил полковник. — Наивно немного, да, но уж никак не глупо. Кроме того…. как тебе сказать, я ведь тоже так думаю. И тоже стараюсь помогать понемногу… чем могу. Ты молодец, Тед. Ходи на собрания этих сынов Ариев, и если вдруг…

— Если вдруг со мной попытается связаться, или я четко увижу, что они имеют связь с Верноном, какие-то немцы или еще кто в том же духе, я немедленно рассказываю вам! — от волнения Тед слегка путался в словах. — Да. Но знаете, там сплошные разговоры. Ну и несерьезно все. Зачем они разведчикам или там вербовщикам?..

— Ну вот и проверишь, — полковник вздохнул. — Помнишь, что я тебе еще говорил относительно успеха и неудачи в нашей работе?..

— Да, сэр, — ответил Тед. — Кстати, я бы тоже хотел, чтобы они с резидентами не были связаны. Хорошие ребята.

— Да ничем им не грозит, даже если связаны, — поморщился Хьюз. — По домам разгоним да на заметку возьмем, вот и все.

— Ну… — Тед поднялся. — Я пойду, ладно?.. Мама хотела со мной насчет школы поговорить.

— Иди, конечно, — кивнул полковник.

— До свидания, дядя Мейсон… Дядя Ал…

Тед вышел.

Когда за ним закрылась дверь, Мейсон Хьюз с иронией посмотрел на Ала.

— Ну, как тебе мальчик?.. Убедился, что ему ничего не грозит?..

— Хороший мальчик, — сдержанно ответил Ал. — Я по-прежнему не одобряю этой его затеи, но в данном случае запрещать будет только хуже. Уж настолько-то я подростков знаю — их хлебом не корми, дай что-нибудь доказать… себе, миру. Желательно, наперекор всему остальному человечеству. Да и я не могу ему запретить — я ведь не отец. А Уэнди говорить нельзя, вы абсолютно правы.

— У тебя ведь нет детей? — спросил Хьюз.

— Нет. Как и у вас.

— У тебя все еще впереди, — Хьюз встал из-за стола, подошел к окну, выглянул на улицу. — Успеешь и отцом побыть, и мужем, и… черт, да чем только не успеешь! Послушай, ты на сколько лет меня моложе?..

— Лет на пятнадцать, я полагаю, — Ал пожал плечами. — Не знаю. Не важно. Знаете, полковник… вряд ли у меня в этом плане что-нибудь получится. Особенно если я застряну здесь.

— Ты заботишься о Уэнди и о Теде, как будто они твои собственные жена и сын.

— Скажем так: я чувствую моральную ответственность. Но Уэнди не моя жена, а Тед мне не сын все-таки. У меня… — Альфонс заколебался, потом все-таки сказал. — Дома я полюбил одну женщину. У нас было очень мало времени, но… я хотел бы вернуться к ней. Очень хотел бы. Извиниться за свое исчезновение, спросить, не даст ли она мне еще один шанс… Думаю, она ужасно на меня зла, если думает, что я пропал без вести. Или забыла меня, если думает, что я умер.

— Может быть, ты встретишь похожую на нее здесь? — спросил мистер Хьюз. — Ты же сам говорил, что в наших мирах живут двойники.

— Может быть, — Альфонс улыбнулся. — Спасибо, полковник.

— Я надеюсь, что ты вернешься, Ал. Очень надеюсь. И что наш Альфонс вернется тоже. Знаешь, я тут подумал…

На столе, где-то под бумагами, пронзительно заверещал телефон. Полковник ругнулся и принялся торопливо откапывать его, свалил стопку бумаги на пол, опрокинул едва полный стакан с кофе… Наконец, нашел, схватил трубку и раздраженно крикнул: «Да! Полковник Хьюз слушает!»

Через секунду лицо его вытянулось. Несколько раз он ответил в трубку односложно, потом повесил ее на рычаг.

— Ал, мне нужно уехать, — сказал полковник быстро и деловито. — К сожалению, в оперу с вами сегодня пойти не смогу, извинись за меня перед Эдом, Мари и Уэнди…

— Да ничего… — начал было Ал, но полковник прервал его нетерпеливым взмахом руки.

— Совещание. Срочное совещание. Вернусь, возможно, только завтра.

…Через пятнадцать минут полковник уже садился в автомобиль. Раздраженно расстегнув верхнюю пуговицу пальто, он коротко приказал водителю: «Чартвелл».

Опера Алу нравилась. От души нравилась. В Аместрис он так и не смог попасть в оперный театр — если не считать того раза, когда пришлось брать фигуранта на пару с Эдом, давно, лет десять назад. Ни конца, ни начала пьесы Альфонс так и не увидел.

Здесь же он был в опере уже третий раз за те месяцы, что они прожили в Лондоне.