Жертвы и палачи. По материалам процессов 1919–1953 годов - [188]

После разбора моего дела в ЦК ВКП(б) и исключения меня из партии меня понизили в звании до генерал-майора и назначили на должность заместителя командующего Приволжского военного округа.

Председательствующий: Подсудимый Кулик, за что конкретно вас исключили из партии?

Подсудимый: Мне было предъявлено обвинение в антипартийных высказываниях и в ряде бытовых вопросов.

Председательствующий: сколько вы имели жен? Подсудимый: У меня было всего три жены.

Председательствующий: Когда вы были назначены на должность зам. Командующего войсками ПриВО, как вы отнеслись к этому назначению?

Подсудимый: На должность зам. командующего войсками ПриВО я был назначен в июне 1945 года, куда и ехать не хотел, так как командующим округом являлся Гордое, который ранее был у меня в подчинении.

Я честно признаюсь, что это назначение было для меня очень тяжелым, и я считал, что это является моей ссылкой. Я опять озлобился против партии и правительства.

Председательствующий: Значит, вы приехали в ПриВО уже беспартийным?

Подсудимый: Да. В Куйбышев я приехал беспартийным.

Председательствующий: Расскажите, подсудимый Кулик, о ваших отношениях, встречах и разговорах с Гербовым и Рыбальченко.

Подсудимый: Заместителем Гордова я был в течение 11 месяцев, но почти все это время я находился в служебных командировках, и в самом штабе округа я пробыл месяц с небольшим. С Гордовым и Рыбальченко вне службы я ни разу не встречался. Когда Рыбальченко был назначен на должность начальника штаба округа и прибыл в Куйбышев, то Гордое в это время был болен и находился у себя на квартире. Мы вместе с Рыбальченко явились на квартиру Гордова и представились, причем, кроме официальных разговоров между нами ничего не происходило, и Гордое даже не пригласил нас пообедать. С Рыбальченко у нас были натянутые отношения, и никогда вместе с ним я у Гордова не встречался, кроме указанного выше случая.

Председательствующий огласил показания бывшего адъютанта Кулика Хейло: «Должен сказать, что Кулик сыграл главную роль в формировании у меня антисоветских настроений. Кроме Кулика активное участие во вражеских беседах принимали и генерал-полковник Гордов В.Н. — бывш. Командующий войсками Приволжского военного округа, и Рыбальченко Ф.Т. — бывш. Начальник штаба этого же округа. Названные лица часто собирались вместе сначала в Куйбышеве, а с июля 1946 года, после снятия их с должности и увольнения из армии, в Москве на квартире Кулика и вели вражеские беседы, в которых допускали озлобленные выпады против ЦК ВКП(б) и Советского правительства. Бывая у Кулика на квартире, я часто присутствовал при этих антисоветских беседах, а иногда и сам принимал в них участие…».

Председательствующий: Подсудимый Кулик, вы подтверждаете эти показания Хейло?

Подсудимый: Показания Хейло я не подтверждаю, так как на квартире Гордова вместе с Рыбальченко я ни разу не присутствовал. Единственный раз на Первое мая я был у Гордова на квартире, куда были приглашены все заместители командующего с женами. Тогда был там Рыбальченко, Гусев и другие, но никаких разговоров антисоветского характера не было.

Никаких антисоветских разговоров не было у меня и с Гордовым. Был единственный разговор с Гордовым в тот момент, когда были сняты министр авиационной промышленности Шахурин и командующий авиацией. Я спросил Гордова о причинах снятия этих яиц, однако он ответил мне, что ничего не знает.

Был еще разговор в присутствии Товпека, когда Гордов допустил злобное высказывание, что якобы при царе пахали сохой и лошадью, а при Советской власти пашут на людях. Это высказывание на меня произвело тяжелое впечатление, и я отвел Товпека в сторону и стал высказывать свое удивление.

Председательствующий: Подсудимый Кулик, а об этом антисоветском выпаде Гордова вы сообщили в ЦК?

Подсудимый: Нет, не сообщил, так как не посчитал это нужным.

Еще был случай, когда Гордов в присутствии пяти своих заместителей, войдя к нам в кабинет с бумагами, допустил злобное высказывание в отношении Сталина, сказав, что Сталин обеспечивает только себя, а нас не обеспечивает и, бросив на стол бумаги, вышел.

Был и третий случай: в то время, когда у нас работала комиссия Голикова и Шикина, я зашел на квартиру Гордова, он предложил мне выпить коньяку и в это время дал просмотреть материал, составленный им, в котором он излагал точку зрения о ликвидации института политаппарата. Однако никаких антисоветских высказываний в этот раз Гордов не допустил.

Председательствующий: А вы подтверждаете свои показания о высказываниях Гордова и Рыбальченко, что они недовольны своим положением в армии и обвиняют в этом правительство?

Подсудимый: Да, такие разговоры были, о чем я позже дам показания.

Я лично в присутствии Гордова и Рыбальченко никогда не высказывал враждебных разговоров в отношении политработников армии.

В конце июня 1946 года я прибыл в Москву и был оставлен здесь. Дней через пять после моего прибытия в Москву я узнал, что все командование Приволжского военного округа было снято и назначены новые лица. После этого в Москву приехала жена Гордова и вместе с ней Рыбальченко, которые остановились у меня на квартире.