Жертвы и палачи. По материалам процессов 1919–1953 годов - [173]

Ульрих: Когда вы вылетели из Ростова?

Кулик: 10 ноября, около часу дня.

Ульрих: Когда прибыли в Краснодар?

Кулик: В тот же день.

Ульрих: Сколько пробыли в Краснодаре?

Кулик: В тот же день выехал на авто, так как погода была нелетная.

Ульрих: На каком самолете прилетели?

Кулик: На «дугласе».

Ульрих: Погода могла измениться. Самолетом скорее можно было добраться. Почему выехали машиной?

Кулик: Погода была нелетная. Самолет я в тот же день послал со своим адъютантом подполковником Валюшкиным в Свердловск за своей женой.

Ульрих: Вам самим самолет разве не мог понадобиться?

Кулик: Он был неисправен.

Ульрих: Посылали какой-либо груз с самолетом?

Кулик: Продовольствие.

Ульрих: Ну а как вы сами выехали?

Кулик: Выехал на машине до Темрюка, где и заночевал. Ночью ввиду бездорожья ехать нельзя было. Утром 11-го выехал на Тамань, куда прибыл во второй половине того же дня. По дороге из Краснодара на Тамань видел бегущую армию. Сформировал из отдельных подразделений и военнослужащих 6–7 заградительных отрядов. В Тамани занялся организацией обороны Таманского полуострова и установлением связи с Левченко и Батовым.

Ульрих: Когда прибыли в Керчь?

Кулик: — Днем 12 ноября.

Артемьев: Когда улетел «дуглас» из Краснодара?

Кулик: Я сейчас не помню точно. Он вскоре сел из-за неисправности на Кубани.

Член суда Щаденко: До Краснодара могли долететь, а почему не могли лететь дальше сами и не посылать самолет с продуктами за женой?

Кулик: Я прошу этот вопрос увязывать с общим вопросом.

Щаденко: Почему вы считали, что самолет был годен для полета до Свердловска, когда сами здесь же сказали, что он был неисправен?

Кулик: Погода была нелетная.

Ульрих: Когда точно прибыли в Керчь 12 ноября?

Кулик: Во второй половине дня.

Ульрих: Сколько пробыли в Керчи?

Кулик: Около 3 часов.

Ульрих: Как добрались с Тамани до Керчи?

Кулик: Я никому не сказал и выехал на катере. Меня могли потопить самолеты противника.

Щаденко: Вы же ехали на быстроходном катере. Как же могли попасть в него с самолета?

Кулик: Нет, могли попасть.

Щаденко: А немцы разве знали, что это едет именно Кулик?

Кулик: В Керченской бухте я ехал под обстрелом с обеих сторон.

Ульрих: Что делали в Керчи?

Кулик: Связался с Левченко и Батовым. Они доложили мне обстановку на фронте. Из их доклада мне стало ясно, что они обстановки не знают, так как когда подъезжал к Керчи, то уже видел другое положение.

Ульрих: Вы сразу приняли решение об эвакуации?

Кулик: Да, я принял решение на отход.

Ульрих: Левченко и Батов вам возражали?

Кулик: Они уже сами без меня перебросили часть войск на Таманский полуостров. А я решил на отход только в отношении остатков. Там держали себя по-командирски Батов и член военного совета Николаев, а Левченко раскис и фактически готовился к сдаче в плен.

Щаденко: А для чего вы-то приехали?

Кулик: Фактически я отстранил Левченко от командования и поручил ему обеспечить перевозку материальной части и людей на Тамань, а непосредственное командование обороной возложил на Батова.

Щаденко: В вашем распоряжении были курсантская бригада и два полка из запасной бригады, которые вы взяли из Краснодара.

Кулик: Их тогда еще не было. Они должны были прибыть.

Щаденко: Какими силами прикрывалась Керчь?

Кулик: Ее держали 2 горных полка, в каждом по 5 рот. На самом левом фланге было 500–600 бойцов — остатки от трех дивизий. Еще была 106-я дивизия в составе 700 штыков.

Щаденко: Кроме этих сил, державших Керчь трое суток, к вам должны были подойти курсантская бригада, два артполка и две с половиной тысячи бойцов из 13-й запасной бригады. Взяли вы их в Краснодаре.

Кулик: Нет. Это не так.

Щаденко: Я вам передал приказ товарища Сталина не брать самовольно с собой войска. Вы этот приказ нарушили?

Кулик: Да, не выполнил. Но ведь Таманский-mo полуостров был оголен.

Щаденко: В вашем распоряжении должно было быть кроме частей, оборонявших Керчь, еще свыше 7 тысяч хорошо снаряженных бойцов.

Кулик: Тамань фактически была оголена. Эти 7 тысяч тогда еще не прибыли.

Щаденко: Зачем вы тащили части из Краснодара, если думали оставлять Керчь?

Кулик: Они вовремя все равно бы не подошли.

Щаденко: Вы решили немцам, сдать Керчь?

Кулик: Правильно… Мне нечем было отстоять Керчь. Там собралась потрепанная бражка — просто банда.

Щаденко: Вы клевещете на войска Керчи, называя их бандой. Эти 2600 советских бойцов ведь, как вы сами говорите, трое суток держали Керчь.

Кулик: Это только лучшие из них дрались за каждый домик в Керчи.

Артемьев: Как вы оценивали силы противника и на основании каких данных?

Кулик: Я имел возможность с одной из господствующих над местностью высот наблюдать за всеми подступами к Керчи. Пробыл на этой высоте два часа.

Артемьев: Что вам дало наблюдение?

Кулик: С юга наступало до двух мотомехполков противника. Наших в обороне было до батальона. Артиллерии у противника было мало, но много минометов.

Артемьев: Сколько минометов?

Кулик: Минимум 50–60.

Артемьев: Сколько у нас с этой стороны было орудий? Кулик: Минимум 50–60.

Артемьев: Значит, у кого было огневое преимущество? Кулик: Соотношение было в пользу наших.

Артемьев: Какую задачу поставили 50 орудиям?

Кулик: