Жертва любви. Геометрическая фигура - [45]

ЖУРНАЛИСТ».

Из газет.

По этическим соображениям фамилия актера не названа.

Автор

Глава первая СОСЕД

Допустим, у вас есть деньги. Много денег. Несколько тысяч баксов. Зелененьких таких. С портретами американских мужиков. Про эти баксы куча анекдотов ходит. В основном из серии о «новых русских». Мне больше всего запомнился вот какой. Два «новых русских» впервые приезжают в Штаты. Зашли в супермаркет. Видят, как в кассе добропорядочные американцы мелкой наличностью расплачиваются за покупки. Один наш другого толкает и говорит радостно: «Слышь, Колян! И у них наши деньги, только вместо баксов их почему-то долларами называют!»

Так к чему я о долларах? По какому принципу вы начнете тратить свои доллары, если вам, к примеру, надо купить квартиру? «Смешно! — скажут некоторые. — Как это по какому принципу? Надо знать, сколько денег лежит в кармане и сколько комнат желает ваша дражайшая половина?»

Про половину не будем. Своей половинки я еще не нашла. Вот почему, когда несколько лет назад стала зарабатывать самостоятельно и доходы позволили отделиться (в смысле жилищной проблемы) от собственных родителей, я решила приобрести скромную двухкомнатную квартиру не в центре города, а на окраине. И дом выбирала обязательно крайний. И подъезд — крайний. Чтоб ближе к дороге. Чем незаметней для окружающих можно подойти к собственному дому, тем лучше. Для моей, не требующей широкой рекламы профессии. Никого не должно интересовать, во сколько я пришла домой, в чьем обществе (в конце концов, я свободная взрослая женщина и имею право на личную жизнь), где и кем я работаю, на какие средства живу, кто автор писем, которые я вынимаю из почтового ящика.

По опыту работы частного детектива я прекрасно понимала, что в наших родимых российских домах, где нет консьержей, твое спокойствие будет зависеть прежде всего от соседей. Вот почему, когда агент по недвижимости солидной риэлтерской фирмы, записав мои требования к предстоящей покупке, через несколько дней предложил три варианта на выбор, я, не афишируя разумеется, прежде всего поинтересовалась соседями. В двух случаях мне не понравились именно соседи. Беседы со старушками у подъездных скамеек позволили сделать отрицательный вывод: зачем частному сыщику соседство с оболтусом, состоящим на учете в Инспекции по делам несовершеннолетних (кто не в курсе, напоминаю — это милицейское подразделение, занимающееся профилактикой преступности среди детей и подростков), его матерью-алкашкой, приводящей к себе в отсутствии, да и в присутствии сына себе подобных клиентов? Это в первом случае. Во втором соседка предполагалась одна, дама пожилого возраста, но очень подозрительная, постоянно запирающая дверь общего коридора на десяток замков, реагирующая на каждый шорох, подсматривающая через глазок в своей двери за всем, что делалось в квартире напротив.

И лишь третий вариант показался мне наиболее приемлемым. Девятиэтажка стояла в пяти метрах от дороги, по другую сторону которой начиналась сельская местность. Крайний подъезд. Четвертый этаж, золотая, так сказать, середина. Соседи попались с виду порядочные. Старики еще бодренькие. Жена, Ольга Сергеевна или тетя Оля, как женщина разрешила себя называть в первый день знакомства, будучи на пенсии, продолжала работать вместе со своей дочкой в детском саду через два дома от нас: дочь воспитателем, а мать — кастеляншей. Супруг тети Оли, Юрий Петрович, нигде не работал. Пенсии отставного майора вполне хватало на поддержание скромной жизни его семейства. Помимо дочки Галины был еще зять Антон, вкалывающий рабочим на авиационном заводе, и внучка-первоклассница, Оленька-младшая.

«У нас всегда тихо, — говаривала мне тетя Оля, когда я приехала смотреть квартиру перед покупкой. — Дочка с зятем живут хорошо, дружно. Оленька, внучка, еще маленькая, а Юра у меня тихий…»

Так оно, в принципе, и было. Приобретя квартиру, я еще месяц не въезжала. Делала ремонт. Сама, безо всяких там наемных рабочих. И не потому, что жалела денег. Хотя, купив квартиру, тогда я действительно оказалась на мели. Просто я с детства любила возиться с красками, клеем, кисточками, а самым приятным запахом для меня всегда являлся запах свежепобеленного потолка и стен.

Дядя Юра, единственный из моих соседей, кто целыми днями был дома, в этот месяц часто заходил ко мне. Наблюдая, как я шкуркой сдираю старую, местами уже облупившуюся краску с окон и дверей, как шпатлевкой ровняю шероховатости, мыловарю потолки перед побелкой или развожу клей по своему, особенному рецепту, он все время удивлялся, откуда у юной, интеллигентной, как он выразился, девушки навыки строителя.

Но больше всего его поразило мое умение обращаться с дрелью, отвертками, менять без посторонней помощи выключатели и розетки, ставить люстры.

— Надюша, ты где всему этому училась? — спросил меня как-то дядя Юра, наблюдая, как разводным ключом я откручиваю смеситель в ванне, приготовившись заменить его на новый.

— Учитель хороший был, жизнь называется, — лаконично ответила я, не вдаваясь в дальнейшие подробности.

Заезжала я в субботу по просьбе соседей. «Мебель на четвертый этаж таскать — уж точно мужская работа», — объяснил мне дядя Юра, обещав помочь с разгрузкой. И действительно, позвав на помощь зятя и еще парочку мужичков из подъезда, они вчетвером относительно быстро перетаскали и расставили по местам мою нехитрую, но очень удобную мебель.